Есть философии, которые никак не могут установить связь между: «ты должен» и «тебе нужно». И наша философия, почти погрязшая в материализме, — а она будет погрязать всё дальше и дальше, — особенно, если речь идет о нравственной жизни, эта философия хотела бы обратить слова «ты должен» в «тебе нужно». В этом отношении мы идем навстречу тому времени, когда именно психология будет с некоторым высокомерием трубить об этом превращении «ты должен» в «мне нужно». Наихудшие аспекты обнаружатся, если рассмотреть начала того, что в будущем вырастет, например, как криминальная психология. Тут мы уже сегодня видим, как на человека смотрят так, что не спрашивают, переступил ли он «ты должен», но трубят, пытаясь указать только на то, что он был побужден нанести вред тому, или иному человеку по необходимости своей природы. Будет предприниматься всё больше и больше курьёзных попыток характеризовать преступность в мире как особенный болезненный случай. Все эти вещи исходят из некоторой материалистической неясности об отношении «ты должен» и «тебе нужно».
Это «ты должен», — то, что называли также категорическим императивом, — что должно означать оно в общей связи человеческого бытия? Тот, кто не следует принципу «ты должен», совершает безнравственные поступки. Это весьма тривиальная истина. Но давайте попытаемся «нравственное» и «безнравственное» увидеть не по отношению к внешней майе физического плана, но попытаемся увидеть «нравственное» и «безнравственное» по отношению к истине, по отношению ко всему тому, что, в сущности, стоит позади майи физического плана. Моральное, этическое, нравственное, то, что соответствует принципу «ты должен», выглядит в духовных очах, говоря грубо, как нечто исключительно важное, животрепещущее. Человек обнаруживает себя перед вами, — эта ужасная для материалистического мировоззрения мысль должна быть высказана, — если вы наблюдаете его при определенной температуре и погодных условиях, — лошади проявляют это ещё лучше, но мы сейчас говорим не о лошадях, — человек показывает себя вам тогда, как он выдыхает и когда выдох, проникая в воздух, становится паром. Само собой разумеется, для материалистической науки это выдыхание из себя, выдох, который делает человек, — в случае лошади это можно видеть ещё лучше, но, как сказано, мы говорим сейчас не о лошадях, — итак для материалистической науки этот выдох вылетает, выпархивает, растекается и никакого дальнейшего значения не имеет. Но для того, кто исследует явления жизни посредством науки инициации, этот выдох значителен постольку, поскольку он в своих нюансах несёт точные следы нравственного или безнравственного поведения человека. Нравственное или безнравственное поведение человека можно познать в становящемся водным, парообразным дыхании; совершенно по разному превращается в воду, в пар дыхание человека, склонного к нравственным поступкам, и человека, склонного к безнравственности. Вы знаете, что по отношению к некоторым вещам имеющимся в человеческой природе, более тонкие свойства человеческой природы можно наблюдать в более тонких частях эфирной и астральной ауры. Но то, что в обычном смысле слова представляет собой человек как нравственное или безнравственное существо, обнаруживается уже том эфирно–астральном элементе, который содержится в дыхании, становящемся водным паром. То, что присутствует там как физическое, разлетается, но то, что воплощено в дыхании, не разлетается, ибо оно содержит некое демоническое существо. В дыхании содержится, — если дыхание переходит во влажную, водную форму, — физическое, эфирное и астральное, лишь только физическое не в твердой форме, но пока ещё, в форме жидкости, в парообразной форме. Итак, в нашем выдохе обнаруживается нечто такое, в чём имееются формирования самых разных видов.