– Мне стало страшно одной.
– Как ты себя чувствуешь? Говорят, тебе стало нехорошо.
– Уже всё нормально.
– Тогда, может, ты соизволишь открыть эту чёртову дверь?
– Конечно, милый, но почему ты ругаешься?
– Я соскучился по своей пантере.
– Подожди секунду… Или нет, у меня для тебя сюрприз. Я выйду через пару минут.
– Тогда я, пожалуй, выкурю трубку. Где моя любимая трубка, Джон? – спросил он у вертевшегося рядом слуги.
– Вы оставили её в библиотеке, сэр.
«Дьявол!» – выругался про себя Габриэль.
– Так принеси её! Вечно всё надо разжёвывать.
Джон несколько раз толкнул дверь.
– Там заперто, сэр.
– Ну, так отопри.
– Не могу, сэр. Ключ торчит изнутри в замочной скважине.
– Что ты несёшь?
– Там кто-то заперся изнутри, сэр.
– Что?!
– Кто бы там ни был, немедленно открывайте и выходите, чёрт побери! Иначе я выломаю дверь, и тогда я за себя не ручаюсь! – закричал маркиз, стуча кулаками в дверь библиотеки. – Где мои пистолеты!
Больше медлить было нельзя. Габриэль бросился к окну. На его счастье, решётки на окнах отсутствовали, а вся стена дома с той стороны была увита плющом. Габриэль схватил стул и высадил им стекло. Затем, чтобы не пораниться об острые осколки, он сорвал занавеску и, скомкав, бросил её на подоконник, после чего, используя плющ как лестницу, быстро спустился вниз и сломя голову побежал прочь.
Тем временем слуги маркиза выломали дверь и ворвались в библиотеку.
– Не дайте ему уйти! – рявкнул маркиз и выстрелил в Габриэля, почти не целясь.
В библиотеку вбежала маркиза. Она была всё в том же мужском костюме, но босиком и без парика, усов и бороды.
– Что случилось? Почему стреляли? – испуганно спросила она.
– В библиотеке прятался вор. Я проводил его салютом.
– Ты ранил его?
– Вора ноги кормят. Позволь спросить, что у тебя за наряд?
– Это мой сюрприз.
– Действительно, сюрприз.
– Послезавтра мы идем на костюмированный бал, а это мой костюм разбойника.
– Но почему ты вдруг начала запираться?
– Дорогой, после того, что сегодня в нашем доме был вор, любящий муж должен был спросить, отчего я раньше спала с открытой дверью.
– Ты как всегда права, любимая…
– И он вам поверил? – спросил Габриэль при следующей встрече.
– Он предпочитает мне верить.
– Ценное качество.
– Доверие – это краеугольный камень семейной жизни. Оно приносит гармонию и покой. Сомнения портят здоровье и отравляют жизнь. К тому же они провоцируют измены. Так говорит маркиз, и знаете, я его понимаю.
На деревьях распускались почки, из-под земли пробивалась зеленая трава, а воздух уже пропитался тем ни с чем не сравнимым ароматом, который принято называть запахом весны. Габриэль наслаждался прогулкой – он думал о предстоящей встрече с маркизой. Рядом шёл Маб. На почтительном расстоянии от друзей, рассредоточившись, чтобы не привлекать внимания, шли ещё несколько человек: двое рабочих тащили кованые шесты для ограды, несколько подвыпивших парней просто брели, куда глаза глядят, мирно прогуливалась влюблённая пара, а какой-то крестьянин катил тачку, нагруженную здоровым мешком. Друзья несли очень важный пакет, потеря которого могла привести к непоправимым последствиям не только для Филина, но и для многих весьма уважаемых как в Шотландии, так и в Англии людей.
Филин и раньше весьма серьёзно относился к вопросам безопасности (поэтому он и дожил до весьма почтенного возраста), а в последнее время, когда у него появился могущественный враг, чьё истинное лицо скрывалось за множеством посредников, у Филина началась самая настоящая паранойя.
Путь лежал через Мэйчен-стрит – узкий, мощённый булыжником коридор между двумя рядами высоких серых домов, настоящее городское ущелье, прекрасное место для засады. Когда друзья проходили возле дома с аляповато-безвкусными подъездами (людей с плохим вкусом хватало во все времена), из крайних подъездов выскочили вооружённые шпагами люди. Они действовали смело, несмотря на то, что Мэйчен-стрит была далеко не безлюдной.
Естественно, ни о каком сражении с превосходящими силами противника не могло быть и речи, к тому же строгие инструкции Филина требовали сохранить корреспонденцию любой ценой.
К счастью, телохранители своё дело знали. Не очень длинные, остро заточенные жерди оказались прекрасным оружием, пьяные – совершенно трезвыми, а женская одежда скрывала не только крепкого молодого бойца, но и две шпаги: вторую для кавалера. Тачка, в свою очередь, послужила прекрасной опорой для того, чтобы добраться до кованых оконных решеток первого этажа, а дальше – по балконам на крышу.