— Пи-ро-ги́, — поправила Анна.
— Спасибо, Анни. С вашей помощью я овладею русским языком. Когда приедем в Советский Союз, буду заказывать вам пироги.
Лето подходило к концу, наступило осеннее полнолуние, но жара не спадала, даже от луны как будто разливался зной. Клаузены все лето прожили в городе, их домик в Тигасаки пустовал.
Жили только одним: как идет война в Советском Союзе. Вести были неутешительными. Токийское радио вопило о падении Смоленска, Киева, о блокаде Ленинграда. Фашисты рвались к Москве.
По радио в открытую говорили о том, что, как только Москва падет, Япония выступит против СССР на Дальнем Востоке. Газеты изображали дело так, что агрессором является не Германия, а Советский Союз. «Стараясь привлечь на свою сторону СССР, европейские демократии надеялись, по-видимому, предотвратить войну. Но руководители политики СССР предпочли войну, несомненно надеясь, что в результате ожидающихся потрясений вновь подымется призрак мировой революции!»
— Как бы узнать действительное положение на фронтах, — меряя шагами комнату, говорил Макс. — Что бы они тут ни болтали, а «блицкриг» провалился! Значит, советские войска держатся!
Но иногда Макс впадал в мрачное уныние.
— Над миром нависла большая опасность, Анни, фашизм — самая черная страница в истории человечества. Некоторые сравнивают его со средневековым варварством. Куда там! В средневековье сжигали отдельных людей, так называемых «еретиков», а германский фашизм хладнокровно истребляет целые города невинных людей.
— Какая еще дикая на земле жизнь, — «философствовала» Анна. — Люди убивают друг друга, из-за чего? Чтобы властвовать.
— Их заставляют убивать, Анни.
— А почему они подчиняются? Их же много. Скрутили бы всех негодяев, сказали бы: «Нет!»
— Может, когда-нибудь так и случится, — серьезно отвечал Макс.
И только Зорге не поддавался никакой панике. Несмотря на жару, он всегда выглядел бодрым и энергичным. Анна восхищалась его самообладанием. От него они узнавали точную информацию о войне в Советском Союзе.
— А гитлеровцы-то завязли под Москвой! Так-то… Бьют их и в хвост и в гриву! Вот тебе и молниеносное наступление, — весело сказал зашедший к ним Рихард.
Сообщение Зорге несколько ослабило душевное напряжение. Выпили немножко за победу и тихонько спели «Катюшу», любимую песню Рихарда.
— Считаю, что мы здесь сделали все, что было в человеческих силах. Пора нам позаботиться о собственной безопасности, — как бы подводя итоги, сказал Зорге. — Конечно, всем сразу покидать страну нельзя, это вызовет у полиции подозрение, и нас снимут с первого же парохода или самолета. Будем рассеиваться постепенно. Ты, Макс, как торговый человек, свободный коммерсант, можешь сослаться на какой-нибудь выгодный контракт и уехать в Китай, а оттуда — во Владивосток. Устраивает?
— Вполне! — обрадовался Макс. — А ты, Рихард? Куда ты?
— У меня грандиозные планы. Как ты думаешь, Макс, насчет того, чтобы поработать со мной в Германии? — загадочно спросил он.
— Очень положительно, Рихард! — живо ответил Макс.
— У него есть покровитель, — вспомнила Анна, не поняв смысла их разговора. — Мистер Кросби, который предлагал ему работу в Берлине.
— Дался тебе этот Кросби! — засмеялся Макс.
…Они явились в дом рано утром. Их было двое: знакомый Анне полицейский Аояма и с ним еще один из управления, противный тип с вывороченными губами.
— Муж дома? — после краткого приветствия спросил Аояма.
— Зачем он вам понадобился в такую рань? — удивилась Анна.
— Спит, значит? — усмехнулся полицейский.
— Спит. — Она указала наверх. — Разбудить?
Аояма не ответил. Прямо в ботинках быстро стал карабкаться наверх, в спальню. Анна удивилась — обычно он оставлял обувь у порога. Вопросительно поглядела на второго полицейского. Его скуластое лицо осклабилось в улыбке: ничего, мол, особенного. Он зевал, ерзал на стуле, всем своим видом выражая скуку и равнодушие, но глаза его неотрывно следили за Анной. Ей стало страшно. «Все это неспроста», — тревожно подумала она.
Сверху спустился Макс и полицейский Аояма. Макс выглядел несколько обескураженным.
— Говорят, я накануне сбил своим авто какого-то мотоциклиста, — обратился он к Анне. — Вызывают в полицейское управление для выяснения дела…
— Да, да, — подтвердил Аояма. — Он скоро вернется.
И они ушли.
Поведение полицейских показалось Анне очень подозрительным. Аояма был всегда любезен, а сегодня едва кивнул и чуть ли не бегом устремился наверх. Второй полицейский явно сторожил ее, чтобы она куда не ушла… Анна заволновалась. Она вдруг ясно осознала опасность. Конечно же частые помещения Аоямы за последние три недели как-то связаны с сегодняшним днем, а история с мотоциклистом лишь предлог. «Случилось что-то ужасное, — подумала она, — нужно спрятать сундук с аппаратурой и что-то сделать с документами…»