И это удивляло: ведь единственным, что по-настоящему интересовало папу, были деньги.
Солнце село на западе. Гости отплыли восвояси. Инспекционные отряды обходили остров и собирали мусор. Заключенные воспитанники мирно посапывали у себя за решеткой. Вечерок выдался славный.
Когда догадливый читатель натыкается на такую фразу, ему сразу же становится ясно — тут недалеко до беды. Читатель, ты очень умен и попал в точку. Тучи сгущались.
Надвигался шторм.
Инспекционная группа распахнула дверь лагерного туалета. И тут же, кашляя и отплевываясь, захлопнула ее обратно.
— Что там? — ласково осведомилась Примула.
Инспекционная группа на секунду перестала кашлять, чтобы вытереть слезящиеся глаза.
— Там… по правде сказать, не совсем чисто.
— Какой ужас! — воскликнула Примула.
Неслышной кошачьей походкой к туалету приблизилась Капитан:
— Дайте мне посмотреть! — И застыла в дверях, не мигая. — Где папа Крошки? — спросила она мягко.
Инспекционная группа передала ее вопрос дальше. Никакого ответа не последовало. Обыскали весь остров. Папа Крошки как сквозь землю провалился.
— Где же он может быть? — спросила Капитан.
Кассиан выступил вперед:
— Он разговаривал с Гомесом Эле…
— Не произноси это имя! — завопил Мальчик-дикарь Дин.
— Действительно, — сказала Примула. — Я видела, как они смеялись над каким-то анекдотом.
— Так, может, они вместе и уехали, — предположила Маргаритка.
Четверо детей посмотрели на Капитана. Капитан вздохнула, будто сокрушаясь по грабителю, сбившемуся с истинного пути. Потом села и грустно протянула руку к своему коктейлю.
— Может быть, я слишком строго с ним обошлась, — сказала она.
— Как это? — не поняла Примула.
— Ранила его гордость, уборка клозетов… Наверное, это было несправедливо. Он несомненно сбежал.
— Гадкое поведение, — сказала Маргаритка и поджала губы.
Капитан покачала головой и накрыла ладонью ее руку.
— Есть добро, и есть зло, и есть место, где все мы живем, и оно где-то посередине, — сказала она. — Со временем ты поймешь.
Чуть позже над лагуной разнеслись печальные звуки рояля. Капитан играла блюз.
— С Капитаном что-то не так, — сказала Маргаритка, хмуро разглядывая свои ногти.
— Расскажи, что, — пристально глядя на нее, сказала Примула.
— Она наша мать, — сказал Кассиан.
— Да-а, — сказала Маргаритка. — Но что это значит?
— Процесс размножения — увлекательное дело, — сказал Кассиан. — Возьмем, к примеру, птичку. Или пчелку. Они…
— Фу, — сказали сестры, смотря на него с осуждением. — Ты что, не понимаешь?
— Чего не понимаю?
— Слушай, — сказала Примула. — Папа сбежал, и мама киснет. Так?
— Но она заставляла его убирать сортиры!
— Он это заслужил, — отрезала Маргаритка.
— Допустим, — сказал Кассиан. — Просто я не удивляюсь, что он сбежал. Я бы так же сделал. А вы — нет?
— Надо же! — одновременно сказали сестры, потом сложили руки на груди и с каменными лицами уставились в противоположных направлениях.
Кассиан почувствовал себя неловко, как это почти всегда с ним бывало, если дело не касалось шестерен, котлов и поршней.
— Не понимаю, что она в нём нашла, — вымолвила наконец Примула. — Вот Пит гораздо симпатичней…
— Папа — отец ее детей, то есть нас, — сказала Маргаритка, — Это огромная ответственность.
Она опять поджала губы. Наступила короткая пауза, какая случается, когда очень большое пушечное ядро уронят на очень маленькую лягушку.
— Мы должны его найти, — сказала Маргаритка. — Дин, ты что-то притих.
— Если ваш папа уехал с этим… одним человеком, нам всем лучше будет притихнуть. Если вообще хотим дышать. — И Мальчик-дикарь поплелся прочь, судя по всему, в глубокой задумчивости.
Примула смотрела ему вслед и хмурилась. Потом побрела следом.
Она шла позади, незаметно для Дина. Увидела, как он поднялся на гору, миновал остатки Домашней Лавины, а потом взобрался по лестнице к двери дедушкиной квартиры. Дверь была приоткрыта. Дин вошел.
Примула еще немного похмурилась. Может, он просто скучает по деду, бедный Мальчик-дикарь. Хотя, может, и нет…
Она поднялась по лестнице и вошла в дом.
Все книги были сброшены с полок, содержимое кухонных шкафов валялось на полу. Окна разбиты, занавески сорваны. Диванные подушки выпотрошены. Из матраса торчали пружины.