Он открыл глаза и судорожно вдохнул.
— Тея…
— Я думала, что потеряла тебя, — заплакала я.
— Не так легко, дорогая.
Затем мы подняли глаза, почувствовав прилив жара, и увидели Джорджину и Артемис, сцепившихся в смертельной схватке.
— Мы должны найти Кэролайн и покончить с этим, — сказал он, — если она ещё не мертва.
Он помог мне подняться на ноги. У меня кружилась голова, но я добралась до склона кратера.
— Туда.
Девин указал на груду щебня. Кэролайн была жива. Она лежала на земле и пыталась отдышаться. Её левая нога была вывернута под неестественным углом. Джуд был рядом с ней, что-то шепча. Я подбежала к ней и, не теряя времени, поцеловала её. Её сладкий аромат корицы воспламенился, и её глаза резко открылись.
— Твою мать, это больно, — выдохнула она, отталкивая меня от себя.
— Замечательно, ты просто персик. Теперь мне нужно бежать.
— Эй!
Она протиснулась мимо меня, направляясь прямо к Артемис. Джуд натянуто кивнул и побежал за ней.
Девин помог мне подняться на ноги.
— С тобой всё в порядке, любимая? Оставайся здесь, — он нежно поцеловал меня. — Я сейчас вернусь.
Он бросился навстречу огненной буре впереди — Джорджина постоянно обрушивала шквал огня на Артемиду, которая умело уклонялась от каждого залпа. Она также заметила Кэролайн и тщательно создавала щит из свирепого ветра между ними.
Девин целеустремленно шагал вперёд, гравий и потрескавшийся тротуар под ногами уступали место сухой зимней траве, когда он ступал на поле. Артемис, казалось, не почувствовала его. Он остановился на почтительном расстоянии от места драки и положил обе руки на землю. Мгновенно лёд пронесся по земле и опутал ноги Артемис. Она зарычала от ярости, но всё же сумела вырваться, избегая атак Джорджины. Кэролайн приближалась, Джуд прямо за ней. Девин продолжал свой ледяной натиск, но борьба Артемис и огонь Джорджины заставляли его бороться за каждый дюйм, который он мог получить. Лёд замораживал плоть, таял по мере того, как горел огонь, только для того, чтобы быть погашенным новой волной льда, когда они соперничали за контроль.
В момент ясности мне показалось, что всё вокруг меня замедлилось. Я подняла руки перед собой, ладонями наружу, растопырив пальцы.
Я глубоко вздохнула, мои плечи расслабились, когда в моей голове зазвучал совет Йозефа: Дыши. Расслабься. Позволь этому пройти через тебя.
Артемис встретилась со мной взглядом, и в этот момент я почувствовала её боль. Её потерю. Её годы мучений.
Я также сочувствовала тем, кого она убила. Отравила. Обратила в бегство. Я отпустила это.
Мои руки зажгли ночь. Сдавленный крик вырвался из меня, когда молния пронзила мои ладони. Я была всего лишь сосудом для извергающейся наружу необузданной белой силы — гораздо большей, чем те скудные искры, которые Йозеф помогал вытягивать из меня ранее.
Артемис закричала. Её защита почти исчезла. Я отвлекла её достаточно, чтобы лёд Девина смог обвиться вокруг её тела и заманить в ловушку. Огонь Джорджины мгновенно охватил её, осветив всю улицу. Запах горящих листьев был ошеломляющим.
Джуд отшвырнул Кэролайн к остальным.
И плавным движением острого лезвия ветра, образовавшегося в руках Кэролайн, она отделила голову Артемис от её тела.
Всё было кончено. Я опустила свои ноющие, покалывающие руки. Усталость взяла верх, и мои веки закрылись.
— Страдай в аду, — прошипела Джорджина, взрывая тело Артемис белым огнём, пока там, где когда-то была извращенная фейри, не осталось ничего, кроме выжженной земли.
Девин посмотрел на меня и, почувствовав мою усталость, побежал вперёд.
Я хотела сказать ему, что со мной всё в порядке, но не смогла, так как провалилась в уютную темноту.
ГЛАВА 44
ТЕЯ
Головная боль, какой я никогда не испытывала, отдавалась в моём черепе. Я неохотно открыла глаза из-за яркого света. Лица Хизер и Девина были расплывчатыми. Я огляделась — мы находились в незнакомой комнате. Было слишком тепло, и я лежала в кровати, обложенная несколькими довольно удобными подушками, так что всё было не так уж плохо.
Застонав, я попыталась пошевелиться, чтобы оскорбительный яркий свет не бил мне в лицо.
— Тея!
Они оба произнесли моё имя одновременно, и протянули руки ко мне. Нежные движения на полпути между объятием и нежеланием прикасаться ко мне слишком сильно, мотивировали меня, пробудиться из состояния покоя.