— Нет, это не так. Я всегда знал, что это возможно. Единственное, чего я никогда не мог себе представить, это тебя, но теперь, когда я знаю тебя, я не мог бы представить это иначе, — затем он отступил назад, поднял свою сумку и оставил за собой холодную пустоту вокруг меня. — Я сейчас вернусь, — сказал он, выскальзывая за дверь.
Моё сердце билось так сильно, что у меня перехватывало дыхание, взгляд Девина сказал мне, что он смог это почувствовать. Я сделала глубокий, успокаивающий вдох, который только наполнил мои лёгкие его ароматом и усилил мои желания.
Схватив запасные подушки из шкафа в прихожей, я бросила их на кровать, услышав, как в ванной включилась вода. Я высушила волосы и повесила полотенце сушиться на дверцу шкафа. Поскольку делать было больше нечего, я выключила свет, оставив Девину маленькую прикроватную лампу, и устроилась по одну сторону стены с подушками. Может быть, если бы я притворилась спящей, мы могли бы просто спокойно провести ночь.
Игнорируя его, когда он вернулся — его дикий запах, смешанный с мылом, и его волосы, свободно спадающие на плечи, — я немного крепче сжала бёдра, заставляя себя уснуть.
Спать. Давай, спи.
Щелчок двери сказал мне, что он запер её, сохраняя мой секрет в безопасности, даже если мой гламур соскользнёт, пока я буду спать. Я чувствовала его веселье, даже когда он забрался в постель рядом со мной. Он застал меня врасплох, наклонившись и поцеловав меня в висок, прежде чем лёг, и единственное, что я смогла сделать это: держать глаза закрытыми.
Он усмехнулся, звук был низким и чувственным, от него у меня по спине пробежали мурашки, и я вздрогнула. Лампа выключилась, и тепло Девина улеглось рядом со мной, на расстоянии скудной ширины подушки.
— Спокойной ночи, Тея.
Потребовалось очень много времени, чтобы уснуть.
ГЛАВА 22
ТЕЯ
Проснувшись в тёмной комнате, я поняла, что никогда раньше не спала так крепко. Это был долгожданный сюрприз — мне нужно было бодрствовать всю ночь, беспокоясь о диких фейри в моей квартире или существе на дороге. Но я не беспокоилась. Казалось, неспящей-всю-ночь-напролёт Теи сегодня как не бывало, и проснулась я полностью отдохнувшей, лежа на твёрдой тёплой кровати. Твёрдой, тёплой и с нежным сердцебиением.
Что?
Мои глаза распахнулись. Я была в своей постели, но была не одна.
Девин был подо мной, верхняя часть моего тела лежала на его обнажённой груди.
Мои движения разбудили его, и он открыл глаза с сонной улыбкой.
— Доброе утро, — пророкотал он.
Жар затопил меня, и я более чем остро ощутила его взъерошенные волосы и эту игривую, сонную ухмылку, которую он носил, и то, как мои соски затвердели на его груди, даже через толстую рубашку.
Сев и отстранившись, я уставилась на кровать. Стена из подушек, которую я едва не сбросила с изножья кровати во сне, исчезла. Мне каким-то образом удалось засунуть одну из них за спину, а подушка для моей головы была заменена грудью Девина, которая была обнажена, поскольку, похоже, он спал только в паре свободных хлопчатобумажных штанов и больше ни в чём.
— О, боже мой.
Я натянула на себя несколько одеял, как будто они могли защитить меня от моего собственного унижения.
— Ты, правда, не могла прошлой ночью определиться. Во-первых, я захожу и вижу, что ты свернулась калачиком на кровати так далеко от меня, как только можешь. А потом, когда мне, наконец, удаётся заснуть рядом с моей нетронутой парой, — сказал он, бросая на меня пылкий взгляд, — она перекатывается прямо через свою стену и падает на меня.
— Должно быть, это связь… я не катаюсь во сне, — я закрыла лицо подушкой. — И я, конечно, не бросаюсь на мужчин, которых знаю всего несколько недель.
Честно говоря, я никогда не набрасывалась на мужчин, но Девин не подходит для щенячьей любви старших классов, и он не студенческая интрижка, которой никогда не суждено было случиться. Во всяком случае, он был прямо из календаря, который Кэндис держала на холодильнике.
— Не то, чтобы меня это беспокоило. На самом деле, я бы не против был повторить.
Я бросила в него подушкой и закрыла лицо, когда он засмеялся.
— Пожалуйста, забудь, что произошло.
— Абсолютно точно, нет, — он отвёл мои руки от лица. — Это было очаровательно, не расстраивайся.