— А чего кушать есть? — сразу отозвалась я.
Анна посмеялась, а я слабо улыбнулась, поглядывая в сторону кухни.
— Все самое вкусное. Устроит?
— Устроит. — не долго думая, ответила я и пошла заедать свое горе…
После обеда Анна дала мне ответственное задание — следить за рыбой, которая запекалась в духовке. Ровно через полчаса надо было достать ее, и выключить духовку. Я внимательно следила за стрелкой часов, чтобы не отвлечься на что-нибудь. Десять минут тянулись невообразимо долго… Подперев голову локтем, я вяло смотрела на часы, сдерживая зевоту.
Услышав в холле звук входной двери, я обрадовалась, что вернулась Анна и опасность уснуть с включенной духовкой мне не грозит.
Я поскакала её встречать.
— Ровно тринадцать минут и пять секунд! — я приставила ладошку к виску, словно отдавала честь.
Мое озорство сошло на нет, когда я увидела, что в холле была вовсе не Анна. Женщина лет сорока с короткой модной стрижкой и благородной внешностью сначала удивленно посмотрела на меня, а затем приветливо улыбнулась.
— Добрый день, а вы кто? Что вы здесь делаете?
— Я Женя… — растерялась я. — Я это… На кухне, за рыбой слежу. Анна в магазин отъехала ненадолго.
— А, все понятно. — кивнула женщина и продолжила переобуваться.
— А вы кто? — настороженно посмотрела я на нее.
Женщина тихонько посмеялась, и окинув взглядом дом, с чувством собственного достоинства сказала:
— Я Наталья Владимировна Горская, мать Дмитрия. Вот пришла проведать сына, и кое-что узнать. В доме кто-то еще есть?
— Эмм… Нет.
— Странно.
Я покосилась на Наталью Владимировну, которая подозрительно озиралась по сторонам, пытаясь что-то высмотреть. Хотя выглядеть при этом она хотела непринужденно. Но в лоб спрашивать чего она тут вынюхивает, я не решилась. Мать все-таки.
— Женя, а устройте-ка мне чаю, будьте так добры. — вежливо попросила она и направилась на второй этаж, говоря сама с собой. — У меня есть где-то минут двадцать-тридцать… Мне вполне этого хватит.
Я поставила чайник, и пошла следом за весьма Натальей наверх. Мама Дмитрия мне показалась странной женщиной с подозрительным взглядом. А что если она — вовсе не его мама? Хотя нет… Тогда бы ее не пропустил охранник. И Анну, судя по всему, она знает. Чего она тогда такая странная?
— Женя, а вы не видели здесь вазу? Такую продолговатую с интересным рисунком… Я совсем недавно подарила ее Диме.
В памяти всплыл первый день уборки, и осколки той самой вазы, которую я подбила своим неповоротливым задом.
— Ннет. — нагло соврала я и покраснела. — А что?
— Куда же она пропала… Странно, все не на местах.
— Вам была так дорога эта ваза? Вы ее ищите?
— Как бы вам сказать… — посмеялась она. — Я ищу наводки, которые бы дали мне очень важную информацию кое о ком.
— О ком? — я любопытно захлопала ресницами.
— Хотела бы я знать. — вздохнула она. — Женя, а вы давно работаете у моего сына?
— Эмм… — я посмотрела на потолок. — Несколько дней.
Наталья нахмурилась, и с озадаченным видом присела на диван.
— Скажите, Женя, а приводил ли Дмитрий в дом какую-нибудь девушку или может быть женщину?
Очень неожиданный вопрос. Я сразу вспомнила про Марину.
— Да. Было дело.
— И как она выглядела? Может, вы знаете как ее зовут?
— К сожалению, знаю. — я закатила глаза. — Марина. А для чего вы спрашиваете?
Наталья положила руку на грудь и ахнула, словно чем-то оскорбившись.
— Марина?! Какой кошмар.
— Вот тут я с вами согласна. — вздохнула я.
А мне начинает нравиться мама Дмитрия, мы находим с ней общий язык.
— То есть, мой сын решил жениться на этой… Прости, господи… Он совсем хочет мать на тот свет отправить? — задала она вопрос в пустоту и схватилась за голову.
Я не совсем вникла в ее причитания. Свист чайника заставил меня побежать на кухню. Наталья тоже, охая на ходу, спустилась вниз и присела за стол.
— И что же он нашел в этой… леди. — она напряженно выдавила последнее слово.
— Вот не знаю… Стерва еще та. — решила подержать я разговор. — А с чего вы взяли, что он решил на ней жениться?
Я разлила по кружкам чай, по-тихоньку вникая в суть переживаний Натальи. Кажется, кто-то пришел знакомиться с будущей невесткой. То-то будет шуму, когда она узнает, что тот, кого она ищет, прямо перед ней.
— А на ком же еще? Других вариантов у меня нет. — она осеклась. Или вы что-то знаете?
Я села напротив нее и отпила громко и протяжно горячего чаю.