Скорее всего, Архип - то ли человек будущего, родившийся в прошлом, то ли наоборот, в любом случае речь со мной, ясен пень, шла о парадоксе - просто взял и стал со временем неадекватным. По молодости в обществе его ещё терпели - а с возрастом вообще перестали. Я один, похоже, всё ещё хохочу над его потугами на вселенское господство - и даже придаю им значение, как всему смешному. Может быть, я стал таким от работы, которой занимался? Промывание мозгов хрен знает чем, себе подобным, ни за что - кому это понравится? Вот я и стал ходячим укором с улыбкой мессии страшного суда на издевательской ряхе? А как ещё объяснить, что у меня раньше постоянно были какие-то деньги - а сейчас их, как правило, вообще нет? Объяснять даже никому особо не надо - и так всё ясно.
И скоро уже кончится коньяк. Стоп, деньги есть - я ведь занял у Берса! А на что иначе я собирался закупать наркотики? Надо обсудить с Гарри...
Когда накуренный Гарри вернулся из туалета, его глаза блестели желанием скорее пообщаться на творческие темы.
- Ночь, - сказал Гарри, - Например, Вальпургиева. Или на седьмое ноября. Четыре обнажённые девушки-вампирши разных народностей подлетают всё ближе к Красной площади. Сегодня оживёт труп Ленина, и если съесть его сердце... Камера панорамирует...
- Я как-то писал один сериал про сердце Распутина, - сказал я, - Его украли чёрные маги Блюмкин и Дзержинский. Хотели сварить по тибетскому рецепту. Кстати, Берс тоже уже придумал почти такой же полнометражный сценарий. Поговори с ним, когда мы вернёмся.
- Вечно ты сбиваешь меня с темы своим прагматизмом! - и Гарри скорчил недовольную начальственную рожу, как он делал всегда перед третьей рюмкой коньяку и перед второй раскуркой. Его дедушка был красным партизаном в гражданскую войну. Мой дедушка был раскулаченным крестьянином. Однако в КПСС наши отцы не состояли, к счастью, оба.
- В Чечню я еду просто, чтобы написать наконец-то свою поэму, а после, если выживу, то и роман, - сказал ему я, - Пусть великие кинорежиссёры снимают. Я просто помогу им оформить их бумажки. Всякую аппаратуру будет таскать Берс, он сильный, он индеец.
- Может быть, возьмёте и меня? Я тоже сильный, король чертило! - спросил Гарри, ни на что, понятно, не надеясь.
- Ты будешь продюсировать конечный продукт... - туманно ответил я ему.
Брать с собой в Чечню принца Гарри было равносильно тому, чтобы взять и уехать воевать добровольцами в Ирак, причём на разных сторонах баррикад шиитско-суннитских разночтений. Слишком сильный драйв, много животного гнева на биологическую несправедливость, переходящего в истеричную эйфорию - так, что уже и не понять, о чём это всё вообще. А уже и неважно. Если ваххабиты узнают, что может унаследовать принц Гарри - нас, простых кинематографистов вокруг него, тут же перестреляют как мух, просто чтобы не тратить бензин на нашу перевозку к месту зиндана в ближайшей горной лесополосе. Таким как он, Чечня не светит даже в снах ужасов - такие как мой друг Гарри если и видят сны ужасов, то они обычно про то, как в сотый раз приходится есть живую рыбу, говорящую нечеловеческим голос: "Не ешь меня - у тебя есть брат-близнец!".
- Сколько будет стоить ваш фильм? - спросил Гарри с обычной своей интонацией, сразу и заинтересованной и как бы ни о чём.
- Если победим на каком-нибудь известном фестивале, он может принести какие-то ощутимые деньги. Несколько десятков тысяч евро. Может, пятьдесят или сто тысяч. Не знаю точно. Как минимум бабки за телеправа. Если победит на фестивале.
- А вам он, значит, обойдётся бесплатно?
- Нет. В виде расплаты мы параллельно снимем какой-то рекламный ролик про этот спецназ. Потом в Москве Зюзель ещё подснимет, как они сдают экзамен на краповые береты. Патриотическая всё-таки штуковина, ни хера себе. Постарались!
- Ай, молодца. А права у кого? - спросил Гарри.
- На плёнку у нас, на "Бетакам" у телека. Зюзель там чего-то с ними подписал. Хозяин - барин. Ни хрена - бесплатный пролёт, проезд, питание, проживание. Командировочные, надеюсь, баксов по пятьдесят в сутки...
- Десять дней?
- Десять, кажется. Если раньше времени не выпрут. За разложение боевого духа с последующим расслоением Ичкерии на два мира, горний и дольний. Зюзель гонит нетленку, а Берса больше интересует Ичкерия-2. Да... О чём мы говорим?
- Ты что-нибудь знаешь о Чечне и чеченцах?
- А как же! Я же там был, и неоднократно.
- И что именно?
- Ну... Дай-ка вспомню исторические источники... - я выпил, самоуглубился и вскоре нашёл в мозгу полочку с нужной информацией, - Ну, например, у чеченов, как и у остальных горцев, два главных обряда, брачный и похоронный. Браки заключаются или по страсти, или по расчёту. Засватавши девушку, жених делает подарки её отцу, деду или дяде. Дарится обыкновенно оружие, автомобиль, кусок шёлковой материи, телевизор и прочее. За четыре дня до свадьбы невесту везут в дом родственников жениха. Посылают за ней какую-нибудь старую женщину, с бойким языком, и с ней вместе человек двадцать-тридцать молодёжи, любителей всякого рода скандалов и буйных сцен. Вся эта толпа, недалеко от дома невесты, встречается криком и бранью мальчишек, камнями и выстрелами. Потом три дня празднуют свадьбу в доме одного из родственников жениха... так, я что-то, кажись, там пропустил, важное...