Ну, а ваш не сумел..."
Вечно меня Высоцкий на мужскую слезу прошибает.
Ездили мы в тот вечер и ночь всё какими-то кругами. Водилы нас совсем не боялись - хотя мы всем им как следует подсаживались на мозг своими параноидально-шизофреническими диалогами. Когда мы хотели покурить или выпить - мы сразу заходили в ближайший знакомый клубешник, где выпивали и курили по очереди в туалетных кабинках. Пока трубочка окончательно не забилась густыми смолами мягкого наркотика.
Мы же забились насчёт галлюциногенных грибов - и примерно в час ночи они были спрятаны, в количестве четырёх дозняков, в заднем кармане моих жёлтых джинсов.
- Ты туда езжай лучше в шортах, - сказал мне Гарри, - Шапочку подбери посмешней, как у Джонни Деппа, типа грибок, ну, ты знаешь. Очки - нормально. Череп в ухе - маргинально, но в меру. Эх, если б я владел русским аналогом журналов "Тайм" или "Дейли телеграф" - обязательно заплатил бы тебе аванс в несколько еврейских косарей за заметку на четыре полосы. По тыще евро за полосу. Вот как я бы тебе платил. Если бы имел доступ к гонорарному фонду, само собой разумеется!
Мне приятно, когда предлагают, пусть даже несуществующие, деньги - за слова и наблюдения над настоящей жизнью, типа войны. Прочее остальное социальное копошение не слишком интересует. Любовь, конечно, да. Но про неё ещё ведь и хер чего напишешь. Про войну всё-таки легче.
Потом мы попытались взять ЛСД мне в дорогу, и нам, чтоб сразу - но у растаманского вида упыханного дилера марки оказалось всего лишь две. Мы съели тут же одну пополам, а одну я положил в тот же задний карман джинсов, куда и грибы.
На вопрос Гарри о том, что конкретно у дилера в школе было по математике, растаман сказал, что по всем предметам у него было четыре, а три только по военной подготовке и физкультуре.
- А мы тебе ставим два! - с испепеляющим подъёбом сказал Гарри, рассчитываясь мятыми крупными купюрами.
Но растаман только пожимал плечами. Ему было всё равно.
Ну, а последний дилер, которого мы потревожили уже часов в девять утра - продавший нам два стакана чуйских, по его словам, бошек, но не шишек-убийц, как оценил их после Берс - так вот, этот дилер оказался шизанутым наглухо, окончательно и бесповоротно.
Он долго вёл нас через трущобы Чертанова - мы не то чтобы устали, но просто уже как-то подзаебались лакать это дебильное пиво - а этот припанкованный тип, выряженный в древний кожаный наряд, тарахтел как пулемёт про своё тяжёлое детство. Вот в этом парке он нашёл череп и каждую ночь с ним разговаривает. Вот в этой трансформаторной будке сгорел его друг по детским играм. Играли в прятки, он спрятался, а потом его нашли сгоревшим.
- Вот в этой будке, - сказал наш проводник, показывая на железный шкаф с черепом и костями на жестяной табличке.
- Прям в этой? - удивился Гарри.
- Ну да. Вот же мой детский сад... - и неуёмный призрак детства выдвинул руку по курсу.
Потом мы все какое-то время молчали. Затем дилер начал жаловаться, что ему шьют дело за совращение несовершеннолетней, а психиатрический и наркологический диспансеры настаивают на его полугодовой госпитализации, а он считает, что они решили забрить его в солдаты и послать в Чечню. Так, мол, им всем будет удобнее поступить с его тяжёлым детством.
- Как вы, парни, думаете, в Чечне есть наркотическая культура, которая мне подойдёт? - с грустью спрашивал он нас. Он всю дорогу не то чтобы ныл - а так, подвывал негромко и временами даже членораздельно. Хорошо, хоть его якобы чуйские бошки оказались в самый раз.
Простившись с чертановским пессимистом, мы поймали такси и поехали куда-нибудь отсыпаться, потому что действие ЛСД всячески клонило к этому важнейшему ритуалу сознания. Оказалось - клонило одного меня. Завезя меня ко мне домой, Гарри умчался и дальше тусовать в ночи - ему позвонила любимая женщина, и это был знак - пообещав встретить нас из Чечни как следует, и ещё раз посетовав на свою чрезмерно мирную жизнь в столице бывшей российской империи.
- Клеевые фонтаны крови на Поклонной горе инсталлированы, скажи? - вспомнил я наш крутой маршрут.
- Молодость да старость. Что же нам осталось? - пропел на прощание принц Гарри. Мы обнялись, и он скрылся в ночи.
Я даже забыл спросить, начал ли он уже галлюцинировать - или коньяк, как всегда, сожрёт все краски, оставив миллиардам застывших в предвкушении феерии мозговых синапсов и косинапсов чёрт знает что чэ-бэ.
Не помню, как пил чай и курил ли ещё хотя бы сигарету - ЛСД, сука, действовал ну просто как снотворное. Это вообще ЛСД или нет - что за хренотень нам загнали? Что с ним в Чечне будет - как оно там подействует на сознание? Разве можно заранее не проверить? Всё, бэд трип обеспечен. В заложники возьмут, станут на Березовского менять, вместе с Ахмедом Закаевым. А ведь Закаеву театр, кажется, не чужд. Но что с того Архипу, если ему подсунули дохлое ЛСД? Это в Лондоне 50-х его можно было купить в любой аптеке, нормальное ЛСД - а сейчас нельзя. А мне что делать? Березовскому с Ахмедом Закаевым, понятно, чихать на мои проблемы. ЛСД тебе не поллоний, много не съешь - да будет царствие небесное всем жертвам ядерной энергии. Стоп. А не достать ли грибов? Нет. Не успеть. Надо было заначку сделать. А может быть, я её сделал? Вряд ли. Если только на прошлой нашей съёмной квартире. Или во сне? Здесь, в городе дебилов, в Москве, на третьей планете от медленно гаснущего Солнца.