Эдак вот завывал. В моей голове. Всё, дескать, видит - ни ислама, ни чадры, ни Америки, ни империализма. Куды ж это самое "всё" денется? Короче, грибов я не особо тогда и прочувствовал. Не то чтобы бэд-трип - но какой-то сумбур вместо музыки.
Когда грибы слегка подотпустили - мы сели в электричку, затарившись шипучим баночным бухлом, типа "отвёртки" и "розового пса", водка с дыней, и поехали в Москву, на какой-нибудь концерт, в какой-нибудь виски-бар. Грибы всю дорогу плясали на оконных стёклах отбликами фонарей. И тоненькими голосами фей и троллей приговаривали - хлебни, Архип, ещё глоточек лёгкого алкоголя. Мы будем плясать повеселей! Повеселей! Либидос смотрел в окно на самого себя с той стороны, в пустоте за окном, где мелькали подорожные иллюзии. Ди-джей Ганс слушал свой ай-под и шлёпал губами, вспоминая какую-нибудь Туву или Валаам.
Концерт был - но как-то вяло, я не углублялся. Мы напились и накурились в туалете из трубочки гашишем, который был у нас с собой всё время, но о чём мы забыли через сорок минут после того, как съели грибы. Восемь часов длился наш трип. Глубокая ночь. Виски и текила должны были пролонгировать действие вневербальных чертенят четвёртого измерения примерно до времени утреннего открытия метрополитена.
Не помню, с чего началась та драка - я весь растворился в своей собственной речи и пришёл в реальность, лишь когда чуть не получил бутылкой по голове, но был спасён невесть откуда взявшимся кокаиновым флэшбэком-автопилотом, отчего увернулся и дал по зубам импортному младотурку, случайно оказавшемуся на линии огня. Рядом визжали какие-то девчонки, и я почти разложил этот визг на составляющие, дабы определить их число. Но тут, случайно тряхнув головой, уронил очки под стол и полез за ними - и сразу получил чьим-то кроссовком в район уха, отчего тут же переключился на инстинкт выживания, расположенный больше в спинном мозгу. Нашёл очки, надел их, и, выскочив из-под стола, попытался найти Либидоса и Транса, дабы встать с ними спиной к спине - при этом увесисто, по собственным ощущениям, размахивая кулаками и оря:
- Ебанулись, падлы, суки, на хуй?!
Ничего другого не оставалось. Наверное, действие произвёл мой старый сокольнический задор - потому что Транса и Либидоса я нашёл уже только на улице, слегка позднее, хотя под грибами показалось, что позднее более чем значительно. На улице мои друзья тихо и мирно объясняли тамошнему вышибале, кого они хотят замочить в сортире, кроме Путина, и почему вышибале не стоит вызывать полицию, а следует пустить их обратно, хотя бы в зону стриптиза. Вышибала их не пускал.
- Пошли отсюда, парни, - сказал я, - Это всё та же обычная паранойя.
Со мной не спорили - это была моя паранойя, и она как всегда всех вокруг заражала по моему образу и подобию. Надо было лечиться. Но как? И где ты сейчас? Хорошо, что в моём сердце. Неохота подыхать - тем более в дурацких пьяных рьяных драках. Надо завязывать. А грибы? Когда я ещё их съем? Может быть, никогда? Ну, не в Чечне же? Я ведь обещал всем богам никогда туда больше не ездить?
Тогда я ещё ничего не знал, что скоро поеду в Чечню - но о чём-то как будто догадывался. Как любое животное, не более. Или как тогда, перед празднованием моего тридцатилетия. Как ты могла тогда сохранять со мной хорошие взаимоотношения? Вдохновлять меня? Работал я хер знает как, бухал хер знает с кем. И так большую ведь часть своего времени. А может, это просто ты тогда думала не обо мне - а смотрела внутрь себя. Я всегда забухиваю, когда ты смотришь вглубь себя. Больше этого не повторится. У каждого из нас свой путь. Если пути совпали - так тому и быть. Долго ли коротко ли - а страдать нам не стоит. Будем улыбаться.
О праздновании того своего тридцатилетия помню только, что сначала пили водку с двоюродным братом-милиционером, потом с товарищами по бывшему журналистскому цеху, потом с друзьями - двое из которых не проживут затем и полугода. Затем одна вдова и мать с крутым, но не структурированным вовремя характером, привезла галлюциногенные грибы, и я их в который раз поел. Чтобы они ещё в подкорке поднакопились. Такой я баран.
Тут же снова пришли миллиарды тех же самых маленьких гипер-инфо-сущностей, в грибных шляпках на головах, подобных феям и гномам, слугам хтонических лесных полудухов, что ли - и все поздравляли кого-то, кем я, конечно же, был лишь отчасти.
Брат наутро радовался от всего сердца, что не внял моим уговорам и не взял с собой в клуб табельное оружие. "Я был там один русский офицер!" - утверждал мне брат, но я его разубедил, потому что были там и другие русские офицеры, на всё том же ментальном плане, что и он. Но не я. Я был далеко.