Он сразу отвлёк всё моё внимание от Разведчика и Контрразведчика, встречи с которыми я ожидал с самого приезда, гадая про их энергетику. Но этот крендель был просто за шкалой. Хотя и одет по форме - но явно какой-то бес, а единственный в своём роде.
- Ну что, Володенька? - неожиданно спросил его Разведчик, - Починил свою динамомашину?
Незнакомец цинично осклабился - но на долю секунды позднее, чем мой мозговой компьютер точно определил род занятий присутствующего.
Володенька ухмыльнулся, затянулся сигарой и начал интересно рассказывать, зажмурив глаза:
- Мне приснился очень странный сон. Но интересный. Дело происходит где-то в Монголии. Жарко. Я иду, на мне военная форма неизвестной европейской армии середины прошлого века. Встречаю черепаху. Потом змею. Потом волка. Все говорят со мной на мысленном языке и обещают золотые горы, но много тяжёлого физического труда. Я начинаю терять сознание, но тут меня встречают некие тибетские монахи. Я в Тибете. На какое-то время меня вырубает. Затем я, уже в костюме викинга, ползу с отрядом по таёжным заснеженным сопкам, мы встречаем шамана, он кормит нас мухоморами. Под мухоморами я летаю в нижних мирах, мы всем отрядом там летаем, бьёмся с демонами, я теряю друзей одного за одним. Меня снова вырубает. В последней части сна я обороняю средневековый шотландский замок, вместе с отрядом своих родственников, а я самый опытный воин, и когда мы уже победили, и воодушевились, какая-то сволочь, которой я не вижу, бьёт меня топором в спину. Помню хруст своего позвоночника. И я быстро и безболезненно умираю.
- Не много ли умираешь, на один сон? - усмехнулся Контрразведчик, - Хотя всё объяснимо...
- Был ещё один момент, - продолжал мужик, будто глядя себе внутрь, - Будто я и мои друзья все самураи, и мы уже победили в какой-то битве. Самой битвы во сне нет. Я стою над лежащим пленником и вроде как должен его убить. Но что-то мне как-то не очень приято. И тут мимо проезжает мужик в чёрном кимоно и на чёрной лошади. И видон у него такой, что я понимаю - если он чего-то не так кивнёт, увидев меня и этого пленника, то умереть должен буду я.
- И что? - спросил Акула, - Разгадал ты загадку?
- Ничё, нормально, он мимо проехал, - сказал мужик, выпуская сигарный дым.
- А пленный?
- Я его убил. Но с каким-то спокойствием, и умиротворением даже. Будто и ему не так уж плохо стало.
- Ну и зомби же ты, Бумбараш... Вот что я тебе скажу, - произнёс Акула не очень весёлым тоном.
- Ариведерчи! - палач помахал всем рукой и быстро вышел из палатки.
Никто не произнёс ни слова. А потом пришёл вечно непьющий поручик Блаватский, и мы начали бухать. Перед этим мы с Берсом ещё пошли покурить ганджи. Берс рассказал мне, что в ставропольском лётном училище он был штурман боевого управления.
- Когда у нас были учения, - рассказывал он, - Мы на примитивных первых ламповых ещё компьютерах полёт изображали. По карте вели, вслепую, в небе своих товарищей... И мы все себе позывные брали от названий алкогольных напитков, В эфире это было примерно так: "Я белое крепкое, я белое крепкое, портвейн три семёрки, ответь! Справа проходишь Зачепиловку, возьми пять градусов правее... Да... У нас дипломы каждый год вручали выпускникам - ну, я то недоучился естественно... И, представляешь, я видел как вручал дипломы маршал авиации и воздушной обороны, что ли... Не помню его фамилию. А ведь он именно тот, кто под командованием Жукова расстреливал Берию из пистолетов. Вот. В группе офицеров, в штабе московского округа. Тогда он был ещё полковник. Который расстреливал. А обвинили, знаешь в чём? Что Берия в Баку работал на англичан, а завербован был ещё при царе.
- А чего ты из лётного то ушёл?
- Я? Не знаю. Я из дзэн-буддизма тоже не знаю, почему ушёл. Хотя у меня лучше всех получалась медитация в позе трупа. Но почему ушёл из дзэна - не знаю. Может, когда про Миларепу прочитал. Такой тибетский святой средних веков. А вот из "Аум Синрикё" уже знаю, почему ушёл. И отсюда как уйду - уже тоже знаю. В смысле, из этого тела. А в лётном у меня был рапорт с формулировкой "по нежеланию учиться". Такие приравниваются к злостным нарушителям дисциплины. Что правда. Так я и уехал в Питер, чтобы заняться кинематографом. Тем, чем мечтал заниматься с детства. Ещё очень хотел с Гребенщиковым познакомиться. "Я змея, я сохраняю покой...". Ещё помню, стоим с приятелем в чебуречной, уборщица подходит - слыхали, Андропов умер? А я ей - да это просто провокация какая-то...