Очень скоро Яре удалось выяснить и другие детали. Оказалось, что стройка реабилитационного центра идет чуть больше полугода. И пока профессиональные строители занимаются возведением самого здания и ремонтом внутри, на работы в саду привлекают в основном молодежь. Под руководством опытных садоводов, разумеется. Артур Казаков грамотно рассудил, что садом стоит заняться сразу, а не после того, как будет построен пансионат. Деревья и кустарники растут медленно, и, если оставить их на потом, несколько лет придется любоваться практически голым пространством. Можно, конечно, сажать уже взрослые деревья, но они, во-первых, дороже, а во-вторых, хуже приживаются. Вот и решил Казаков стройку и сад совместить. На летних каникулах в разбивке сада помогает и местная молодежь. Казаков хорошо платит, поэтому ребята не прочь немного подзаработать. Но все же основные работники приезжают из города. На территории стройки стоит несколько бытовок, плюс местные жители сдают свободные комнаты, поэтому городские домой уезжают только на выходные, по будням же обитают в деревне. И вот одну из девушек и нашли сегодня утром мертвой.
– Это Стася Макарова, городская, – шептала уже другая женщина своей знакомой, а Яра очень удачно стояла рядом. – Она у Петровны комнату снимала. Кто его знает, как ночью на стройке оказалась!
– Стася? – переспросила Яра, не смущаясь того, что подслушала.
Женщины повернулись к ней, и та, что была осведомленнее, кивнула.
– Анастасия. Но ее Стасей все звали.
Яра вспомнила, как ночью едва не стала невольной свидетельницей пикантной сцены. Девушка называла парня Ромкой, а вот он ее – Стасей. Яра хорошо это помнила, у нее была профессиональная память на имена. Анастасия – имя не самое редкое, но вот до Стаси его сокращают не так уж и часто.
Оставив женщин сплетничать дальше, Яра протиснулась вперед.
– Нельзя! – одернул ее молоденький полицейский, которого поставили охранять проход к стройке от любопытных.
– Кажется, у меня могут быть важные сведения насчет жертвы, – сказала ему Яра. – Могу я увидеть следователя?
– Какие еще сведения? – важно уточнил полицейский.
На вид ему было лет двадцать, даже щетина еще нормально не росла, но он изо всех сил старался показать собственную значимость, и Яра не стала его разочаровывать, ответила:
– Ночью я видела ее с парнем. Может быть, я была последней, кроме него, кто видел ее в живых.
Информация показалась полицейскому достойной внимания, и он, оглядевшись, громко крикнул:
– Пал Саныч, у нас тут свидетельница!
Пал Санычем – Павлом Александровичем, очевидно, – оказался грузный мужчина лет сорока, беседующий чуть в глубине с кем-то из строителей. Последнего выдавала запыленная роба и каска на голове. Услышав окрик молодого коллеги, следователь что-то сказал строителю, а потом подошел к ним.
– Какой свидетель? – поинтересовался он, с подозрением глядя на Яру, но прежде, чем она успела бы что-то сказать, доложил полицейский:
– Вот, девушка говорит, что видела убитую ночью с парнем.
Яра кивнула в подтверждение его слов. Следователь перевел взгляд на толпу за ее спиной, которая напряженно замерла, вслушиваясь в каждое слово, а затем указал подбородком в сторону. Яра все правильно поняла и шагнула за ним следом. Уведя ее подальше от любопытствующих, следователь сказал:
– Вы вообще кто? И что видели?
– Ярослава Миронова, внучка бывшего главы администрации, Николая Васильевича Миронова, – представилась Яра и по глазам следователя поняла, что дедушку ее тот хорошо знал. – Приехала к бабушке в гости, наш дом находится на улице Вишневой, как раз по дороге от клуба к центру деревни. Ночью мне не спалось, вышла подышать в сад. По дороге шла толпа молодежи, наверное, с дискотеки. Вся компания прошла вперед, но одна парочка задержалась как раз возле нашего забора. И парень называл девушку Стасей.
– Во сколько это было? – уточнил следователь.
– Часов около трех примерно. Точно не скажу, на часы не смотрела, но я выходила из дома около половины второго и провела на лавочке не меньше часа, пока увидела ребят.
– Так, и что Стася с этим парнем делали? Ругались?
– Я бы это так не назвала, – усмехнулась Яра. – Они целовались, не исключено, что дело пошло и дальше. По крайней мере, все на это указывало. Я ушла, не став подглядывать.
Следователь хмыкнул.
– Парня описать сможете?
– Было темно, я не видела. Но по голосу узнаю. И Стася называла его Ромкой.