Почти – это потому что вокруг моста по обоим берегам были нарыты окопы подразделения охраны, усиленные дзотами[11] и проволочным заграждением в два кола, прямо просившие их занять, отчего я с сожалением отказался. Укрепления неплохо обеспечивали охрану и оборону самого железнодорожного моста, но не давали надлежащих возможностей по обороне района, в котором он находился.
Высота господствовала над всей окружающей местностью, сама местность была достаточно открытой, чтобы наши БМД даже могли выбирать, каким образом карать фашистских захватчиков: запускаемым через ствол ПТУРом, 100-миллиметровым осколочно-фугасным снарядом с добавкой 30-миллиметровыми бронебойными либо осколочным, а при хорошем настроении всего лишь ограничиться пулеметом.
Всего, что им там не хватало, так это окопов, ибо окопанная боевая машина стоит в бою трех-четырех неокопанных, а причем выковыривать ее из земли без артиллерии весьма даже сложно. С артиллерией же расход 122-миллиметровых артснарядов на подавление хорошего взводного опорного пункта с поражением тридцати процентов людей и техники, как я припоминал сведения, полученные в училище, составлял примерно сто пятьдесят-двести штук на гектар, немецких 105-миллиметровых – соответственно штук триста[12]. И это без учета пристрелки.
При площади ВОП[13] примерно в три гектара немецкая батарея должна была расстрелять весь свой возимый боекомплект, выбив у меня несколько человек и, если сильно не повезет, одну боевую машину. Я очень сомневался, что немецкие артиллеристы возили при себе более сотни снарядов на ствол, вероятнее даже штук шестьдесят, не более. Батареи, насколько я помнил, у них были четырехорудийные, соответственно при обработке моих позиций даже дивизионом потери обещали быть вполне приемлемыми и взвод сохранял бы боеспособность.
Впрочем, фактор «золотого выстрела» в наших условиях стоило принимать во внимание, да и противнику не стоило бы оставлять из будущего даже мелкой монетки, поэтому зарытые в землю БМД должны были снять фактор везения фашистских артиллеристов практически полностью.
Железнодорожный мост стоял в двухсотпятидесяти метрах от вершины высоты, брод находился чуть далее – позиции лучше найти было просто нельзя; даже без занятия позиции на господствующей высоте, наш (правый) берег был сам по себе выше левого, который вдобавок был еще и пологим. Десятки устилающих луговую траву трупов в мышиных мундирах, как мне виделось, обеспечивались данной позицией без вариантов.
После краткого митинга в кустарнике на заднем склоне высоты, где я для поднятия политморсоса основательно объяснил личному составу свой замысел легализации у предков и обоснования для принятия именно данного варианта действий, взвод приступил к устройству опорного пункта. К моему полному удовлетворению личный состав поддержал решение дать бой практически единогласно, включая Петренко и старых контрактников, водителей из взвода МТО.
Согласно моему замыслу, КамАЗы я спрятал в лесу за высотой 44,8. Бронетранспортер гранатометчиков получил позицию в кустарнике, на обратном скате высоты прикрывая опорный пункт с тыла. Кроме того, по необходимости на него возлагалась работа по транспортировке боеприпасов и эвакуации к Петренко раненых.
Внутри опорного пункта боевые позиции отделений я расположил по тактическому гребню высоты, на полтора-два метра ниже вершины, с основным сектором обстрела второго парашютно-десантного отделения в направлении моста и идущей к нему железнодорожной насыпи, третьего ПДО в направлении брода и первого отделения по фронту. С запасными секторами огня в направлении моста и брода одновременно.
А вот идея подчинить себе подразделение войск НКВД, охраняющее мост, умерла едва родившись. Укрепления неплохо оборудованного опорного пункта были брошены. Судя по еще теплым углям в блиндажной буржуйке, красноперые[14] снялись ночью либо ранним утром. Насколько можно было сделать выводы из увиденного, связь и отслеживание обстановки у войск по охране тыла фронта[15] были поставлены несравненно лучше, чем у армейских коллег.
Свой окопчик – КНП[16] взвода – я наметил ближе к вершине, рядом с окопом АГС-17. Расчет «Корда» остался вместе с БТР-Д, в моей ситуации было бы глупо оставить одну из четырех боевых бронированных машин подразделения без вооружения, поэтому крупнокалиберный пулемет оставили на вертлюге бронетранспортера.
12
По калибру 120 мм лейтенант ошибается, по 100 мм – угадал. Согласно ПСиУО-96 расход снарядов на подавление укрытой живой силы, огневых средств, танков и БМП в районах сосредоточения составляет соответственно 180 и 300 штук на гектар площади цели.
14
Прозвище военнослужащих внутренних войск, довольно презрительное и уголовного происхождения.
15
Подразумеваются «войска НКВД по охране тыла действующей Красной Армии». Охрана тыла фронтов действующей Красной Армии возлагалась на войска НКВД. Несмотря на то, что основу данных войск составили оставшиеся не у дел пограничные части, реально Управлениям по охране тыла фронтов были подчинены все части и соединения войск НКВД вне зависимости от их подчиненности (пограничные, оперативные, конвойные, по охране железнодорожных сооружений и особо важных предприятий промышленности), находящиеся в их полосах ответственности.