— А у меня вот дочери нет! Тра-ля-ля. Была когда-то жена, но давно, и это совсем другая история. Ахум.
— Расскажи мне! — попросила девочка. Вдалеке уже показалась харчевня, где они собирались подкрепиться.
— Хочешь послушать? Ахум. Ладно, я расскажу. Когда мне было столько же лет, сколько тебе сейчас — ну, может, вдвое, а то и втрое больше, не знаю, — я влюбился в подругу детства. Ее звали Зайна, ахум, красавица Зайна, и мы вместе росли на улочках Пельпи… Как же сладко отзывается у меня в памяти это название — Пельпи… Что? Ах да! Зайна… Зайна была шалунья, веселая и живая, а я походил на своего отца — задумчивого и медлительного увальня. Почему ты смеешься? Да-да, я ужасно рассудительный, метательница камней! Зайна научила меня смеяться всему на свете, а я помог ей полюбить звезды. Ты любишь звезды? Ахум, ты только подумай — днем они прячутся, а ночью утешают фонарщиков и тех, от кого бежит сон. Знаешь что, сегодня вечером я назову одну звезду Алеей — в честь тебя, метательница камней. Ну так вот, мы всегда были друзьями, а потом я вдруг понял, что мы, должно быть, любим друг друга. Ахум. Любим, как взрослые, — я это хотел сказать. На следующий день я попросил ее руки. Поначалу она решила, что я с ума сошел, но это было не так, и много лет спустя жизнь подтвердила мою правоту: мы действительно влюбились друг в друга. В конце концов Зайна согласилась стать моей женой, и деревня подарила нам новый дом.
— Подарила?! — изумилась Алеа.
— Да, у нас так заведено. Ахум. Когда рождается новая семья, все объединяются, чтобы построить молодоженам дом. Его возводят за две недели, и на пятнадцатый день брак считается заключенным. У нас, у гномов, свадебная церемония — это строительство, которое идет четырнадцать дней! Ахум. Сама понимаешь, мы надеялись, что у нас родятся дети: я очень любил Зайну и хотел, чтобы она стала матерью моих маленьких гномиков. Ха-ха-ха! Красиво сказано, не правда ли? Обожаю играть словами. Слова — самая забавная вещь на свете… Что? Ах да… Зайна. Я не мог вообразить матерью моих детей никого другого. Кстати… Ну, в общем, мы хотели детей и даже приготовили для них комнаты — Зайна целый год украшала их… А потом, одним ужасным вечером, в Пельпи пришли горгуны.
— Горгуны?
— Ты что, никогда о них не слышала?
— Слышала, конечно, но думала, это все сказки, которыми пугают детей… Так горгуны правда существуют?
— Таха, да, еще как существуют и питают смертельную ненависть к гномам. Ахум. Мы их тоже ненавидим…
— А какой он из себя, горгун? — спросила Алеа, во все глаза глядя на Мьолльна.
Мало ей было историй о сильванах, которые бардесса поведала в харчевне Тары и Керри, теперь вот гном утверждает, что и горгуны тоже есть! Прежде все эти создания казались ей выдумкой, а сегодня она готова поверить не только в них, но и в любые другие чудеса.
— Горгуны? Они ужасно уродливые. Самые уродливые твари на свете. Отверженные, которые напали на нас в лесу, в стране горгунов считались бы красавчиками. Бррр… Кожа у них зеленая, а плоти на костях совсем нет. Да-а, ахум, зеленая, как у жабы, кожа, сами грязные, а глазки красненькие и бегают. Горгуны, они волосатые и ужасно злые. Да я их просто ненавижу! Слышите меня, вы, горгуны? Я вас терпеть не могу! Так вот, они явились, чтобы разграбить нашу деревню, и перебили половину жителей Пельпи. Когда я вернулся домой, моя жена лежала мертвая на земле. Горгуны и ее прикончили. Они отняли у меня смысл жизни. Как же мне не хватает моей красавицы Зайны… Я сохранил верность моей любимой женушке, потому-то у меня и нет детей, понимаешь?
— Грустная у тебя история…
— Знаешь, я отправился в путешествие, и вершины Гор-Драка облегчили мою боль. Ахум. Ну а с тобой что приключилось?
— Да мне и рассказывать-то особенно не о чем. По правде говоря, мне кажется, будто я только что родилась.
Гном удивленно посмотрел на девочку, и она рассказала ему, как жила на улицах Саратеи, поведала о дочери кузнеца, о жирном мяснике и капитане местного гарнизона. Не утаила Алеа от Мьолльна странную историю о том, как нашла в ландах мертвое тело, — вы ее уже знаете, — и даже показала кольцо, сообщив, что идет в Провиденцию продать его.
По небу плыли тяжелые тучи, воздух потемнел, предвещая близкую грозу, но девочка и гном ничего этого не замечали. Алеа нашла в Мьолльне благодарного слушателя, она почувствовала к нему то доверие, которое когда-то испытывала к Амине. Они обрадовались, завидев наконец харчевню: оба ужасно проголодались и надеялись вкусно поесть и отдохнуть.
— Я слушаю, Хозяин.
— Я хочу, чтобы ты привел ко мне того, кого называют Илвайн.