Девочка ехала весь день бок о бок с Мьолльном, стараясь разговорами прогнать тяжелые мысли, а гном с удовольствием развлекал ее веселыми историями, которых знал великое множество.
Ночь наступила раньше, чем ждал Галиад, и путники решили отправиться в город утром. Там в некоторых домах еще горел свет. Очертаниями Провиденция ничем не напоминала маленькую Саратею. Столицу невозможно было охватить взглядом, даже купол неба над городом казался выше, шире и светлее. Алеа долго любовалась горделивыми очертаниями спавших крепким сном богатых домов.
Как и накануне, они развели костер и остановились на ночлег в стороне от дороги.
– На сей раз я не позволю нашему соглядатаю следить за нами, – торжественно объявил Галиад. – Если вы позволите, Фелим, я отлучусь на эту ночь.
Казалось, что друида забавляет нетерпение магистража.
– Вообще-то, Галиад, лучше бы вам быть рядом с нами, чем бегать по лесу в поисках призрака…
– Это не призрак, о чем вам известно не хуже моего. Кто-то уже два дня неотступно следует за нами.
– Этот «кто-то» как будто не желает нам зла – во всяком случае, пока. Пусть совершит ошибку, и тогда мы поймаем его. Если вы отправитесь на охоту сегодня ночью, кто-нибудь другой может воспользоваться вашим отсутствием, чтобы напасть на нас. Успокойтесь, Галиад, вы обязательно поймаете нашего преследователя.
Магистраж покорился. Он не мог ослушаться Фелима и даже не решался с ним спорить. Галиад знал, сколь мудр Фелим, и доверял ему, но присутствие неуловимого невидимки становилось невыносимым. Он молча устроился рядом с Алеей и помог девочке приготовить скромный ужин. Кролик, грибы и каштаны – ничего другого у них, как и накануне, не было.
– А правда, что Дерево Жизни существует? – спросила девочка у друида, когда он подсел к огню.
– Чему мы обязаны столь странным вопросом? – удивился старик, принимая из рук гнома фляжку с вином.
– Я видела сон, такой… похожий на явь. Не знаю, как вам объяснить. Со мной это происходит второй раз в жизни. Некоторые вещи из тех, что я видела в первом сне, сбылись. Мне кажется, там был и Маольмордха.
Галиад с тревогой посмотрел на друида.
– Сегодня ночью мне пригрезился сильван – Оберон, и он просил меня прийти в Борселию. И знаете, это был не совсем сон. Мне кажется… Как бы вам объяснить? Мне кажется, сильваны и правда зовут меня туда.
Друид выглядел озабоченным.
– Но я ведь должна ехать в Провиденцию… Это как-то связано с легендой, о которой говорил Эрнан? – настаивала девочка.
– Алеа, возможно, это всего лишь сон. В последние дни ты услышала так много всяких историй, что воображение играет с тобой злые шутки. В тот день, когда ты нашла Илвайна, с тобой что-то произошло. Я в этом совершенно уверен и хотел бы разобраться в случившемся, понять. Но ты не должна торопиться, не позволяй событиям управлять тобой. Сначала мы должны понять явь, а не сны.
– Хорошо. Но вы не ответили на мой последний вопрос. Дерево Жизни существует?
– Если Судьбе будет угодно, ты сама найдешь ответ на этот вопрос. Легенда, о которой ты спрашиваешь, – плод некоего учения и исполнена символов. Нельзя вот так, запросто, говорить о Дереве Жизни… Если хочешь знать, есть ли оно, – ищи сама!
– Вы снова говорите загадками, это не ответ на мой вопрос.
– Загадки дают пищу уму. А ответов у меня для тебя нет. Могу предложить только способ, как их отыскать.
– Но вы знаете больше, чем хотите сказать.
– Я уверен только в одном, Алеа: ты в опасности. Чем навлекать новые напасти на свою голову, помоги нам тебя защитить.
– Но ведь это выхотели узнать, почему именно янашла кольцо Илвайна. Это вы заставили меня сбежать из Саратеи и пуститься на поиски истины. Неужели она вас больше не интересует? А может, правда вас пугает?
– Я боюсь за твою жизнь, и этого более чем достаточно, – сухо оборвал ее друид, дав понять, что тема закрыта.
Алеа, выругавшись, отвернулась от упрямого старика и ушла кормить лошадей. Зачерпнув горсть овса из торбы Галиада, девочка неловким движением протянула его своему пони.
За спиной Алеи бесшумно возник магистраж и осторожно взял ее за руку.
– Вытяните хорошенько пальцы, чтобы зернышки лежали на плоской ладони, тогда пони вас не укусит, – посоветовал он тихим голосом.
Девочка послушалась, маленькая лошадка мигом проглотила угощение и ткнулась мордой в бок хозяйки.
– Ну нет, хватит, Дулия, не жадничай, – засмеялась Алеа.
– Знаете, – шепотом сообщил Галиад, – пони, они такие же упрямые, как друиды…
Алеа улыбнулась магистражу. Как же он похож на своего сына! Поразительно, какое у этих суровых воинов великодушное сердце.
Она пожала плечами и начала кормить скакуна Мьолльна. Магистраж не уходил. Он был смущен поведением Фелима и решил побыть рядом с девочкой, понимая, что ей необходимо дружеское участие. Алее было хорошо с Галиадом. Она успокоилась и почти забыла о мучивших ее день и ночь тревогах.
– Ваш сын… – робко сказала девочка и тут же пожалела о том, что осмелилась заговорить на сокровенную тему: она не знала, как продолжить, и ужасно покраснела.
– Вам его не хватает?
Алеа запрокинула голову, и в ее голубых глазах отразилась луна.
– Да.
Ей почему-то показалось, что Галиада ее ответ утешил. Магистраж тоже чувствовал себя неловко, он наверняка впервые говорил о сыне с юной девушкой.
– Мне тоже его не хватает. Глупо, правда? Если вы позволите мне защищать вас, обещаю – мы вместе вернемся к нему. Согласны?
Алеа кивнула.
Внезапно где-то рядом хрустнула ветка.
Галиад выпрямился и мгновенно вытащил меч из ножен.
На опушке небольшой рощицы, рядом с которой они остановились на ночлег, возник силуэт всадника. Лицо было скрыто листвой. У пояса незнакомца висел длинный меч. Оружие оставалось в ножнах, но в молчании и позе всадника было что-то угрожающее.
Фелим и гном подошли к магистражу.
– Стой! Кто идет? – крикнул Галиад, пытаясь разглядеть лицо незваного гостя.
Им показалось, что наступившая тишина продлилась целую вечность. В прохладном ночном воздухе раздавалось монотонное пение цикад.
– Вам нельзя в Провиденцию…
Голос принадлежал женщине, но это не слишком успокоило Галиада. Он медленно двинулся вперед, держа перед собой меч. Может, он поймает наконец шпиона, который уже два дня выслеживает их. Нет никаких сомнений – это она, он узнал ее шаги. Неудивительно, что ему было так трудно ее найти, женщины – самые скрытные существа на свете.
– Положите оружие на землю у ваших ног, – приказал он, – а когда назовете свое имя, мы решим, имеете ли вы право высказываться относительно нашего пути.
– Какой очаровательный прием, мессир Галиад Аль'Даман! – насмешливо произнесла женщина. – А говорят, вы родились в благородной семье. Куда подевались ваши хорошие манеры?
Этот разговор, казалось, забавлял Фелима: не говоря ни слова, он снова вернулся к огню.
– Я никогда не бываю учтивым с соглядатаями вроде вас, – презрительно ответил Галиад. – Вам известно мое имя? Своего вы не назвали, но требуете от меня хороших манер! Я не стану повторять дважды – положите оружие на землю, сударыня.
Подошедшая Алеа удержала магистража за руку:
– Галиад, вы можете убрать меч в ножны. Мне знаком этот голос. Он может принадлежать одному-единственному человеку.
Выйдя на опушку лесочка, она произнесла:
– Добрый вечер, Фейт…
– Здравствуй, Алеа, – ответила молодая женщина. Она вышла из тени, явив миру тонкое лицо и пышные золотые кудри.
Черная одежда из дорогой ткани красиво облегала ее изящную фигуру. – Мойра щедро одарила эту женщину.
– Если Алеа говорит правду, – все так же недоверчиво спросил Галиад, – почему же вы одеты не так, как подобает бардам?
– Да потому, что я оставила свое ремесло, уважаемый магистраж.