И он исчез, растворился в свете. А вслед за ним начала пропадать и я. Видимо, настало время вернуться в реальность. Там и обдумаю все. Кажется, жизнь преподнесла очередной сюрприз. И то, что мои убеждения пошатнулись не значит, что вскоре им не предстоит еще большее испытание.
Наконец, я вздохнула и, моргнув, оказалась ослеплена ярким солнечным светом. Все вокруг качалось, словно меня посадили на лодку. Опустив взгляд, уперлась им в землю. Она то приближалась, то отдалялась. Протянув руку, я хотела коснуться ее, но вдруг все тело двинулось вбок. Следом пришел удар, и я отключилась.
Пишите свои комментарии, всегда рада видеть ваши мысли по поводу написанного.
Глава 31
Глава 31
Моя история началась в родной академии, в момент, когда я была наиболее слаба, как эмоционально, так и физически. Я не знала многих формул жизни, не ведала, что такое настоящая магия и любовь, которая подталкивает на безумные поступки. Тогда, сидя на зеленой траве, я и представить не могла, что вскоре все мои планы разрушатся, падут стены академии, а моя подруга предаст доверие. Я и не мечтала, что встречусь с Богом, получу в распоряжение армию и план по спасения мира. Но когда получила, почувствовала, что живу, что не зря была рождена, не зря выдержала удары судьбы после ухода родителей, не зря сражалась за свое место под солнцем. Даже влюбилась не зря. Хоть и безответно.
И вот, зная о своем предназначении, я снова сидела у академии, снова рвала непослушными пальцами траву и думала…Неужели все так кончится? Вот так. Здесь. Может быть, через пару часов или дней, через секунды или годы? Должно быть, боги просили проявить терпение, но какое терпение, когда знаешь, что можешь умереть? Когда все вокруг в мгновение ока может рухнуть и похоронить тебя под собой. А ведь кроме всего прочего где-то там, за Долиной, ходили другие наши враги, ждущие мщения, строящие планы по уничтожению своей единственной надежды на жизнь. Ирония.
Поднявшись, я проводила взглядом удаляющееся за горизонт солнце и попросила небо об еще одном дне. Он был нужен мне. Развернувшись, направилась к академии. У входа стояли стражники в белых костюмах. Они проводили меня внимательным взглядом, пропуская внутрь. В темных учебных залах сейчас никого не было, хотя совсем недавно, каких-то пару часов назад тут велась такая баталия… Я улыбнулась. Хоть учащиеся здесь и были мужчинами, но они тоже умели бояться. А когда я рассказала им свою историю, а Бальдр подтвердил все до единого слова, они проявили и другое свое качество, видимо, воспитанное в академии — преданность. Все они до единого дали слово, что помогут в сражении, даже не смотря на то, что могут умереть без связки. А связанных пар осталось немного, их люди травили с особой жестокостью, поэтому выходить те из стен светлого замка опасались.
Кроме того, свою помощь предложили глава академии и его помощник. Они захотели научить нас некоторым запрещенным заклинаниям и ритуалам, которые смогли бы помочь нам в этом противостоянии. Кстати говоря, о предсказании они знали и не особо удивились, когда я рассказала о нем. Маги лишь надеялись, что это случится не так скоро. Но уверили, что отступать не намерены, что будут сражаться вместе со всеми.
Я выдохнула… так много всего случилось после нашего прихода сюда, прошло так много дней, а Бальдра я видела от силы всего пару раз. Девчонку и того меньше. Ее образованием тоже занялись учителя, натаскивая малышку во владении оружием и магией. Я привязалась к ней, полюбила, как младшую сестру, которой у меня никогда не было. Она тоже прониклась ко мне любовью, иногда приходила в мою комнату и рассказывала истории из жизни или учебы. Мы могли проболтать до самого утра, а потом засыпали вместе…
Я знала, куда поселили Бальдра. Знала, что он не спит в этот поздний час, заметив тонкий лучик света, проникающий сквозь закрытую дверь. Остановившись возле нее, занесла руку для стука, но замерла. Что я скажу? Спасибо за то, что спас? А не поздно ли? Я соскучилась и захотела тебя увидеть? Вот еще! Чтобы темная ведьма унижалась перед сыном собаки?! (так говорила когда-то моя мать) Боги! Отвернувшись, уперлась глазами в портрет на стене. Там была изображена женщина. Настоящая леди с идеальными чертами. Ее тонкий искусно вылепленный нос был задран вверх, а игривые глаза смотрели на меня с явной искринкой в глазах. Она словно говорила: «Зайди и возьми то, что тебе принадлежит». Ага, как же эта женщина ошибалась. Вздохнув, я пальцами прикоснулась к портрету. И он ожил, дама задвигалась, словно разминая затекшую шею и задвигала бровями, будто бы испробовала давние приемы. А затем затихла, встречаясь со мной взглядом.
— Кто вы, милая леди? — прозвучал требовательно ее голос.
— Я мисс Гага, а вы кто?
— Хранительница замка, мисс Гага. Какой у вас вопрос?
— Вопрос? — удивилась я, отступая на шаг.
— Да, вопрос. Вы не могли дотронуться до моего изображения, не прокручивая в голове вопрос. Что беспокоит вас, милая леди?
— У меня много вопросов. Слишком много для меня одной.
— Конечно же, как это свойственно женщинам во всем сомневаться! Не волнуйся, милая, сосредоточься! Что мучает тебя больше всего? — и она в ожидании воззрилась на меня.
— Мне предсказано…встать на защиту дома, людей и магов. А я не думаю практически об этом, не беспокоюсь… — голос осип от произнесенного вслух признания. Дамочка в картине нахмурила тонкие брови.
— Что же волнует твое прекрасное сердечко, Гага?
Я отвернулась, боясь вызвать у нее презрение или того хуже, разочарованние. Однако глянув на плотно запертую дверь оборотня, я не смогла смолчать. Будь здесь подруги, такой потребности высказаться не возникло бы. Но сейчас, когда вокруг разворачивается катастрофа, что я могла? Что могла сделать маленькая недоученная ведьмочка, находясь в эпицентре всего этого? Конечно же, разговаривать с изображением прекрасной дамы, делясь с ней главной тайной своего сердца.
— Меня мучает любовь.
— Ох, моя дорогая, — тут же просветлело ее лицо. — Любовь не может мучить. Она создана для того, чтобы мы ощущали счастье, чтобы могли делить его на двоих, не взирая на цену. Она — это мы. Мы и есть ее воплощение.
Я усмехнулась. Слышал бы ее мой избранник. Наверняка, он бы сказал что-нибудь едкое и ушел прочь, не обращая внимания на глупые разговоры. Ведь в его голове бродили серьезные мысли. А в моей лишь глупости находили свое пристанище.
— Меня мучает любовь, потому что она безответна…
— Ох, бедняжечка, — тут же запричитала дама, хватаясь за лицо. — Как же так?
— Но и не только поэтому. Он должен умереть во имя спасения других.
— Так он герой? — она тут же перестала причитать и насторожилась.
— Да, наверное. — Я смутилась.
— И идет на смерть? — уточнила она.
— Да, наверное. — Я и не знала, как он должен умереть. Лишь была поставлена перед фактом.
— Я думаю, что ты должна ему признаться, если еще не сделала этого.
— Что? Нет, это глупо. Зачем я буду признаваться, если итак знаю ответ? В чем смысл? — я развернулась от портрета, ступая по мягкому ковру в сторону лестницы и перехода на свой этаж. Но была остановлена ее негромким голосом.
— А вдруг ты ошибаешься и любовь покорила и его черствое сердце? Что, если я скажу, что в эту самую минуту он тоже думает о тебе?
— Это все глупости! — проговорила я громким шепотом, возвращаясь к картине.
— Мы не сможем узнать это, если ты не зайдешь к нему. — Это был ультиматум. Узнай или проиграешь — твердили ее глаза. А я и вдохнуть не могла.
Но что я по сути теряла? Свою гордость? Да зачем он нужна, если он умрет? Что она будет стоить, если мы все умрем в этой войне?