По телу его побежала холодная дрожь, на глаза навернулись слезы.
В эту минуту вошел священник:
— Доброе утро!
— Беда, отче! — сказал Йова.
— Какая беда?
— Кража!
— Кража?! — изумился священник. — Где, у кого?
— У меня, — ответил Иван.
Кмет, едва шевеля языком, поведал священнику, как у Ивана исчезли деньги.
Когда кмет кончил, отец Милое обратился к Ивану:
— Кого подозреваешь?
Иван снова понурил голову.
— Значит, не знаешь, кто это сделал?
— В том-то и беда, что знаю, мой отче! Сомнений быть не может…
— Так кто же? — разом спросили священник и кмет.
— Его видел мой Лазарь. Вчера он стрелял в него.
Йова и отец Милое вздрогнули. Еще вчера до них дошел слух о том, что случилось в хороводе.
— Станко?! — вскрикнули они в один голос.
— Станко, — подтвердил Иван.
— Станко Алексич? — спросил кмет.
— Он самый! — ответил Иван. — А мой сорвиголова Лазарь весь в меня, увидел вчера, как Станко выходил из клети. Удивился, говорит, и решил посмотреть, нет ли там кого из наших. Заглянул, а там сундук взломан и денег нет. Взяла, говорит, меня злость, схватил я пистолет и кинулся за ним…
— Иван! — сказал священник. — Не бери греха на душу!
— Как можно, отец Милое!..
— А я слышал, — прервал его священник, — что Лазарь стрелял в Станко из-за дочки Севича.
— Это неправда, поверь мне!
Священник замолчал, прошелся по комнате и как бы про себя проговорил:
— Если б мне сказали: «Станко убил человека», я бы поверил, но Станко украл — не верю!..
И повернулся к кмету:
— Ты созвал сельчан?
— Нет.
— Сзывай!
Кмет вышел, приказал Симе собрать хозяев и вернулся в горницу.
— Как нам быть? — спросил он священника.
— Еще не знаю… Пошли в общину, там поговорим.
И все трое с поникшими головами направились к общине.
Не прошло и часу, как все хозяева были в сборе. Люди с удивлением спрашивали друг друга, чего ради кмету вздумалось отрывать их от работы в такой погожий день.
В числе последних пришел Алекса Алексии. Люди встретили его глубоким молчанием. Все село знало о вчерашнем событии. Один Алекса ничего не ведал. Станко дома ничего не сказал, а он ни с кем из сельчан не виделся и потому был весел и разговорчив. Люди крестились.
— Он держится молодцом, позавидовать можно! — заметил кто-то.
Бедный Алекса! Ему и во сне не снилось, что его здесь ожидает!
Вдруг гомон стих. Из общины вышли отец Милое, кмет Йова и Иван. Кмет был мрачен. Впервые за тридцать лет он не улыбался.
— Братья! — начал он дрожащим голосом. — Я собрал вас, чтоб сообщить, что в нашем селе случилось ужасное несчастье.
Все в изумлении уставились на кмета. Люди не привыкли видеть его таким.
— Братья! — продолжал он. — Тридцать лет я по вашей воле кмет в Черном Омуте. И за эти тридцать лет ни разу не случилось здесь такой мерзости. Вчера, братья, в нашем селе совершена кража!
По толпе стариков пробежал ропот. Наконец из общего гула выделился один голос:
— А кого обокрали?
— Иван, расскажи людям, что у тебя стряслось. — И кмет взял Ивана за руку и вывел его вперед.
Иван стал рассказывать, что в старой клети, в сундуке, хранил двести дукатов, что кто-то пришел, взломал сундук и унес деньги.
— Кто же это сделал? — спрашивали люди.
Тогда вышел вперед Маринко Маринкович.
— Кмет Йова, отче Милое и вы, братья! Иван Миражджич всегда обзывает меня турецким прихвостнем и честит по-всякому, но раз такое дело, то я расскажу вам, что знаю, что видел своими глазами, потому что смолчать — значит согрешить перед богом!
Все с интересом воззрились на Маринко.
— Иван сказал правду, — начал он, откашлявшись. — Я не знаю, сколько денег было у него в сундуке, но знаю, что их украли, потому что своими глазами видел вора.
— Кто он? Кто? — закричали со всех сторон.
— Потерпите, скажу! Вот как это было. Возвращаюсь я вчера пополудни из лесу. Ходил скотину кормить. Поравнялся я с домом Ивана и вижу: Станко выходит из его старой клети.
— Замолчи, турок! — вскрикнул Алекса и кинулся к нему, но люди удержали его.
— Погоди, Алекса, брат, дай рассказать, что я видел! — спокойно сказал Маринко, окидывая его наглым взглядом. — Мне от этого никакой корысти, мне уж умирать пора, братья. Увидел его, но не придал этому особого значения. Ведь он дружит с Лазарем; Иван водит дружбу с Алексой… Чему ж тут удивляться, если они как одна семья?! «Однако ж нет, думаю, здесь что-то неладно!» Смотрю, Станко озирается по сторонам…