- … и накрыли партию кокаина, - услышала я слова Вотана. – Эрик рвал и метал, ни одна поставка такого масштаба раньше не проходила мимо него…
Ох, точно, вспомнила я, ведь вампиры зачастую руководят всем черным рынком своей страны. И наркотики – это еще ничего. Вот в Индии и США, говорил Гай, работорговля процветает. В основном вампиры продают и покупают людей для своих нужд, но всякое бывает. И власти ничего не могут с этим сделать.
- …чуть до войны не дошло со Шведкой…
Они сплетничали с Ингемаром, изредка Эрик вставлял свои пять копеек.
Прилез Мана, сел сбоку от меня.
- Эй, Монегаск! – Вотан весело обратился к зеленоглазому. – Это, типа, тебя можно поздравить?
- Можно, - невозмутимо сказал Мана. – А с чем?
- С тем, что тебе успешно удалось Сальватриче Ла Порта сделать мастером Чехии, конечно же, - Вотан был язвителен. – Или ты к этому не имеешь отношения?
- Абсолютно, - надо отдать должное Мане, держался он прекрасно, - моя девочка сама изъявила такое желание, а что сумела отстоять это право – молодец.
- Точнее, ей помогли отстоять, - я так и не поняла, завидовал Вотан, что ли? – Мастеры Франции, Австрии, Монако прислали неслабую команду поддержки твоей девочке.
- Ах, это, - Мана пожал плечами, - она ведь в большой семье живет, так что в этом нет ничего странного.
Ай да Мана!.. Я, несмотря ни на что, восхитилась его оборотистости. Раньше он своих дочек распихивал по серралям видных европейских мастеров, а тут даже поставил Торину во главу государства.
- Странно, - отозвался Ингемар, - что я ничего не знал об этом.
- Я сам узнал буквально вчера, - заметил Мана. – Ну, и не уверен, что этому мне надо радоваться, если вспомнить, как закончил свой путь прежний мастер Чехии.
- Вотан, - подал голос Эрик, - это дела Деспера и его семьи и клана.
Я прикрыла рот рукой, чтоб никто не увидел моей улыбки. Люблю, когда Мана выводит других из себя.
- Да я просто хотел сказать, что неудивительно, что он себе и дампира отхватил, - сказал Вотан с ухмылкой.
- Дампира ему отдал я, - вдруг сказал Ингемар резко. – Предлагаю закрыть эту тему.
- Хорошая идея, - заметил Кимура, приближаясь к нам и пряча в карман телефон, - прибыли Суньига с Беатриче и Элишева.
Я решила, что мне лучше уйти наверх, к Саше и Ивану, и посидеть с ними до того, как этот военный совет разбежится. А то кто знает, что придет в голову Суньиге Испанскому или двум принцессам…
Я попросила Кима закрыть меня с его детками в спальне.
- Там уже Анна, - сообщил Кимура, подымаясь со мной по лестнице. – Слушай, поговори с ней. Она что-то совсем захирела.
Я с трудом сдержалась, чтоб не выматериться.
- О, я попробую, но не уверена, - протянула я.
В комнате был полумрак, как и всегда, разгоняемый лишь одним ночником. Дампир Аня сидела у ночника и читала. При нашем появлении она вскочила, но увидев, кто вошел, быстро успокоилась.
- Давай я изнутри закроюсь, - я протянула руку к ключу Кима. – Мне не улыбается сидеть тут, как в ловушке, запертой снаружи.
Патернал, внимательно посмотрев на меня, все же передал мне ключ.
- Саша и Иван скоро встанут? – спросила я.
- Через час или полтора, как стемнеет окончательно, - ответил Кимура, поглядывая на своих детишечек. – Не выпускай их.
- Постараюсь, - сказала я, - но не ручаюсь. С Иваном я еще смогу справиться, но Саша… Сам понимаешь.
- Скажи Саше, что я огорчусь, если она выйдет.
И Ким ушел. Я посмотрела на Анну – только ли мне почудился скрытый смысл в его словах? Но дампирка усиленно вчитывалась в книгу. Я заперла дверь.
- Что читаешь, Аня? – спросила я, включая свет в ванной комнате.
- «Сто лет одиночества».
- И как? – спросила я, становясь на унитаз и открывая окошко под потолком.
- Точнее, перечитываю в восемнадцатый раз. Нравится очень.
Я стала на бачок и выглянула в окошко. Отсюда ворот не было видно совсем.
- … мне нравится, что мир Маркеса похож на театр в прямом смысле этого слова, где-то фарс играют, где-то на сон похоже…
Я подтянулась на руках и высунулась из окошка. Потом, беспощадно портя свой шелковый белый топ, я протиснулась дальше – и вот я уже стою на узком карнизе, опоясывающем дом. Подо мной – скамеечки на аллее, засаженной сиренью, газон, каменные композиции. Я осторожно проползла, собрав все свои дампирские силы, до угла дома. Выглянув, я смогла обозревать ворота. Напрягла зрение – ага! Делегация пешочком идет по дорожке к дому.
Дождавшись, когда они скроются из поля зрения, я отползла назад и с трудом, угробив топ совсем, влезла в окошко ванной комнаты снова.
- … совсем теряю связь с реальностью. Это как лучшая из колыбельных в мире, - закончила Анна, когда я вернулась в комнату.
Бедная девочка. Я когда-то тоже любила долго и нудно говорить о любимых книгах, картинах и песнях. Только эту привычку у меня отбили.
- Ты во что обута? – спросила я.
Аня удивилась, но вытянула ноги.
- Босая. – констатировала я.
В шкафу я нашла более-менее сносные, Сашины, наверное, босоножки с цветочками и без каблука. Бросила обувку Анне.
- Обуйся, - велела я, вынимая из петелек коралловых брюк ремень.
Аня отложила книгу и обула босоножки.
- Зачем? – спросила она, выпрямившись.
- Уходим отсюда, - сказала я, бросая испорченный ремешок в угол комнаты.
Анна застыла.
- Ты же хотела свалить? Вот и валим, - сказала я. – Сейчас спущусь в гостиную и погляжу, что там и как. А потом вместе пойдем. И не дай Бог тебе запаниковать. Молчи и иди со мной, усекла?
Анна поспешно закивала, бросая книгу на комод. На девушке были шорты из денима и желтая майка. Мне это показалось хорошим знаком – я люблю желтый цвет.
Открыв дверь, я прислушалась. В гостиной было людно. Я перегнулась через перила, чтобы осмотреть новоприбывших и оценить обстановку в целом.
Я выделила новеньких взглядом: стройная невысокая шатенка в желтом (!) платье (принцесса Беатриче д`Эсте), миниатюрная смуглая брюнетка в черных брюках и синем топе с открытой спиной (принцесса Элишева), давно не стриженый смуглый брюнет в черном костюме (Суньига). Они общались с другими вампирами. Прислушавшись, я ничего такого не вынесла для себя – просто треп ни о чем.
Нам с Анной пришлось просидеть почти час, ожидая, пока вампиры свалят на свой долбаный совет. Не учла я лишь одного – не все-то свалят. В гостиной остались Ница, Бросу, Флорин, Эдгар, несколько незнакомых мне вампиров, прибывших с Суньигой и Элишевой. В конце концов я поняла, что надо выбираться сейчас, иначе шанса больше не будет.
Робкой тенью, стараясь не привлекать внимания и не смотреть никому в глаза, спустилась я в гостиную и взяла свою сумочку. Вернулась к Ане. Девушка сидела у двери и была серьезна. Страха на ее лице я не видела.
- Ты точно хочешь отсюда… - я не успела договорить.
- Да! – воскликнула она. - Точно, - уже потише добавила девушка, поднявшись. – Пожалуйста, не передумывай.
- И в мыслях не было, - ответила я. – Смотри, сейчас мы спускаемся по лестнице. Просто спускаемся, поняла? Как будто так задумано.
Сумочку я бросила через окно к углу дома. Ее можно будет быстро подобрать, когда мы выйдем через заднюю дверь.
- Идем?
Анна кивнула, меняясь в лице. Теперь ей стало страшно.
Каково было мне? Да никак. Я не чувствовала ни страха, ни сомнений. Я точно знала, что права и поступаю верно. Ким меня простит… надеюсь, по крайней мере. Не знаю, правда, что мне делать с Анной – вернуть ее домой? Но что помешает мальчикам снова похитить ее и продолжить страдать херней?
- К Эриставу хочешь? – неожиданно для себя самой спросила я, хватая ее за руку и морально готовясь выйти из комнаты, где по-прежнему сладко и мертво спали Саша с Иваном.
- Хочу, - ответила она, когда я открыла дверь.