Тот улыбнулся в ответ:
— На это и рассчитывались секретные военные объекты, чтобы гражданский человек вообще о них не подоз-ревал!
— Только вот обычные гражданские выжили наверху, под боком безголовых, а все ваши секретные структуры, обязанные защищать мирное население погибли!
— Мы ни причем! — враз испуганно подавшись назад на этот злой голос, ответил ученый.
— Полежаев — выйди! Я с тобой поговорю попозже! — рыкнул Горшенин. Когда тот вышел, повернулся к при-бывшим: — Продолжайте и не обращайте внимания — нервы у многих до сих пор взвинчены.
— Да-да, конечно, я понимаю, — торопливой скороговоркой ответил тот.
— Вы сказали, что связывались с ними до ноября? Почему не позже? Ведь вас же обнаружили только сейчас?!
— Они не вышли на связь двадцать девятого ноября. Что произошло, мы так и не узнали. Мы решили, что что-то нужно делать, добыть хоть какую-то информацию о мире наверху!..
По мере повествования Сергей с удивлением обнаружил, сопоставив дату последнего контакта с соседями этого секретного объекта, что те находились совсем рядом, под станцией метро на Красном проспекте. Еще раз переглянувшись с Игорем понял, что те слышимые ими взрывы и грохот за спиной, когда уходили по линии мет-рополитена были результатом проникновения безголовых туда, к неведомому бункеру. Результатом выхода в эфир посланной наверх такой же группы разведчиков, как и вот этих. По всему выходило, что тогда они были на волосок от гибели, случайно разминувшись с спускавшейся группой противника.
«Что ж, повезло!» — подумал он, в следующий миг убрав в дальний уголок памяти это событие.
Вообще слушая ученых, он все больше укреплялся в правильности своих выводов.
— …и они просто уничтожили людей, не забрав ничего. Никакой информации, никаких приборов для изучения нашего технической стороны развития, ничего. Они просто сожгли все. И ушли. Мы спрятались в мусоросбор-нике, который находился на самом нижнем уровне, вдали от какой-либо аппаратуры. По-видимому, это и спасло нас — они и решили, что здесь никого нет и не стали обыскивать. НО МЫ СЛЫШАЛИ, КАК ОНИ УБИВАЛИ, НЕ БРАЛИ В ПЛЕН, А ПРОСТО УБИВАЛИ ВСЕХ В ОКРУГЕ! Это было ужасно! И вообще, — тут в ученом снова возобладал дух исследователя, — их не интересуем мы, наша цивилизация, наша технология — они там у себя за куполом строят что-то, что отправляется наверх, в космос! Мы наблюдали, как к одному громадному заводу, да-да, заводу почти вплотную сел орбитальный челнок что ли, тоже большой и на него было погружено что-то, от-даленно похожее на сопла двигателя треугольной формы. Только гигантского двигателя! Челнок ушел в кос-мос… Ничего они не спускают, только вывозят, так как сколько раз за январь мы наблюдали, как откуда-то, явно с близкорасположенных мест другие, меньших размеров грузовозы доставляли железную руду, вернее, уже пере-плавленные в чушки металл и много других компонентов. Они обирают Землю, ее ресурсы. Мы их как нация не интересуем!
— Да, это верно, — тяжело подтвердил Сергей, — у нас было такое предположение. Вы его только подтверди-ли…
На вопрос, откуда они знали или узнали об этом старом центре управления, Павел Морсин, как представился пожилой ученый, только улыбнулся:
— Я знал. Я проектировал очистительно-вентиляционные коммуникации в ней еще тридцать лет назад. Так что я все знаю об этом центре. Потом же я и следил за их установкой. Сами понимаете, подписки о не разглашении и всякое такое. Когда мы выбрались наверх, то у меня была только одна мысль, одна цель — добраться сюда. Другого в голову ничего не приходило. Вот. И благодаря вот этой системе жизнеобеспечения, — он показал на себя и товарищей, — мы смогли добраться сюда, правда, это только экспериментальные образцы. Полную проверку они не успели пройти, и в массовое производство не были запущены. Мы были не удивлены, что база обитаема, хотя она законсервирована, я удивлен, что…, - тут он запнулся, глянув на Сергея, которые все понял и ухмыльнулся:
— Что штатские смогли пробраться сюда? Да?
— Да.
— Знаете — все то, что создает один человек, всегда будет разгадано другими.
— Верно, — согласился ученый.
— Хорошо, — немного подумав, произнес Горшенин, — раз вы знаете устройство базы…
В первых числах апреля морозы стали спадать. Температура в среднем колебалась у отметки минус двадцать-тридцать градусов. Они делали предположения, что мороза продержаться намного дольше, но видимо природа брала свое, возвращая циклы смены времен года в привычное русло.
База теперь функционировала почти полностью, ее основные производственные и вычислительные мощно-сти. Вычислительные мощности, м-да, здесь были пробелы — ученым нужны были более скоростные компьюте-ры, так как проведенные стрельбы из захваченного пехотного оружия безголовых на специальном стенде требо-вали углубленных просчетов полученных результатов по природе и характеру использования новых видов энер-гий. Этого требовало и изучение с осторожностью вскрытого диска-разведчика.
Сергей начал готовить экспедицию для сбора необходимых компонентов из города: в основном компьютер-ных составляющих. Также планировал проникнуть, если получиться, в тот самый секретный объект, откуда при-шли ученые, так как они заявили, что для производства новых приборов пассивного слежения им нужно вернутся туда и привезти несколько образцов. Морсин заявил, что нужно проникнуть к нему домой, слава богу, на правом берегу города и взять припрятанный чип со всей информацией по этой технологии, втайне от начальства.
Да-да, вот именно так секретные изобретения как их ни охраняй, выносятся теми же людьми, создающими их, переписываются, потом они воруются третьими лицами и используются во вред обществу.
Горшенин тщательно отобрал кандидатов в первую многодневную вылазку, но не учел тот фактор, что его кандидатуру отклонят на совете. Он предполагал подобный ход, но после неожиданной истерики, которую ему закатила Вика, отказался:
— А не отпущу я тебя! У тебя что, мало подчиненных? Тот же Романов или Куликов возглавят экспедицию и принесут все, что ты прикажешь. Сереж, — уже выдохшись, тихо произнесла она, — мне через три месяца рожать — сделай так, чтобы я не волновалась за тебя. Останься со мной, я тебя прошу!
— Викуль, но я же не акушер и к тому же экспедиция продлится дня четыре, может с неделю, не больше! — начал он.
— Да как ты не поймешь, твердолобый, я не хочу тебя потерять, даже малой толики опасности не хочу ощу-щать, пока ты будешь там! Потом конечно ты пойдешь и не один раз, но не сейчас! Пока я в таком положении, не оставляй меня, пожалуйста! Понимаешь, впереди такое туманное будущее, что просто голова идет кругом — что мы дадим нашему ребенку? Как воспитаем, и что он будет видеть в своей жизни? Вот эти стены? Нет, я в курсе всех событий и понимаю, что борьба будет длительной и я уже свыклась с мыслью, что мы с тобой не увидим чистого неба над головой, вернее, не сможем жить там, наверху — слишком силен враг, поэтому вот ему, — она погладила округлившийся живот, — хочется оставить и дать как можно больше ласки и заботы от обоих нас, по-нимаешь? Я люблю тебя и…
Только приготовив новые аргументы, он почему-то не стал их приводить, только обнял ее и согласился.
…- и никакой самодеятельности — взяли все необходимое и обратно, — напутствовал напоследок Игоря Сер-гей, — вас это тоже касается, — повернулся он к Морсину и Заварзину, доктору биологических наук. — Выполняете все приказы Куликова.
Уже с вышки исчезли из виду люди, пешком ушедшие к городу — курсирующие воздушные системы наблю-дения безголовых на подходах к городу не оставляли надежды незамечено проехать на снегоходах — а он все смотрел и смотрел на заснеженную равнину. Туда, где виднелся город, над которым круглосуточно кружили ставшие уже привычной частью в небе челночные корабли безголовых, охранные модули, с педантичностью автоматов облетающие по периметру окрестности Новосибирска. Как предположил Олег Романов, «…они могут в инфракрасном режиме засечь работу двигателей снегоходов. Лучше будет и безопаснее пройти пешком, благо сейчас не так холодно и идти километров пятнадцать». С этим доводом все согласились.