— Я вполне понимаю твое состояние, — сочувственно произнес Джоунти, — но если я позволю тебе сейчас терять время на отдых, то последствия этого легкомыслия трудно себе представить. Мне хотелось бы объяснить тебе, что именно я имею в виду. Тебе известно, что я знаком с твоим отцом?
Вопрос прозвучал настолько неожиданно, что Байрон чуть было не подскочил в кресле. После паузы он сказал:
— Отец никогда не рассказывал об этом.
— Я был бы удивлен, если бы он стал рассказывать. Я был известен ему под другим именем. Кстати, ты что-нибудь знаешь о своем отце?
— Почему ты спрашиваешь?
— Потому что ему угрожает большая опасность.
— ЧТО?!
Джоунти молитвенно сложил руки:
— Пожалуйста, не кричи так!
Байрон понял, что все это время они разговаривали шепотом.
Джоунти продолжал:
— Постараюсь объяснить тебе. Твой отец заключен под стражу. Ты понимаешь, что это значит?
— Пока не совсем. КТО заключил его под стражу и что ты имеешь в виду? Или ты решил, что мне мало сегодняшних волнений?!
Голос Байрона задрожал. Хлороформ и близость смерти не шли ни в какое сравнение со словами сидящего рядом с ним невозмутимого денди.
— Неужели, — продолжал тот, — тебе ничего не известно о работе, которую выполнял твой отец?
— Если ты знаешь моего отца, то знаешь и то, что он — скотовод с Вайдемоса. Это его работа.
Джоунти улыбнулся:
— Конечно, ты вовсе не обязан доверять мне, хоть я и рисковал из-за тебя своей жизнью. Но мне уже ясно, что ты скажешь. Я знаю гораздо больше. Мне, например, известно, что твой отец участвовал в заговоре против Тирании.
— Я возражаю, — раздраженно запротестовал Байрон. — Услуга, которую ты оказал мне этой ночью, не дает тебе права делать подобные умозаключения о моем отце.
— Ты глуп, дружок, и мы даром теряем время. Я знаю, что говорю. Тирания арестовала твоего отца, и он может умереть.
— В это невозможно поверить, — Байрон привстал с кресла.
— Мне это доподлинно известно.
— Давай прекратим это, Джоунти. Я уже давно не верю в сказки, и поэтому…
— Продолжай, — голос Джоунти зазвучал насмешливо. — Как ты думаешь, зачем я рассказываю тебе все это? Позволь напомнить, что только моя осведомленность, в которую ты не веришь, позволила мне предотвратить попытку убить тебя. Здравый смысл изменяет тебе, Фаррилл.
— Начни сначала и объясни мне все подробно. Я слушаю тебя, — прошептал Байрон.
— Прекрасно. Уверен, что ты считаешь меня деревенским простачком из Королевства Космической Туманности, хотя на самом деле я прибыл с Веги.
— Я предполагал это по твоему акценту. Но данный факт не казался мне достойным внимания.
— Тем не менее это важно, друг мой. Я прибыл сюда, потому что, как и твой отец, не люблю Тиранию. Более пятидесяти лет Тираны угнетают наш народ. Это продолжается слишком долго.
— Я не интересуюсь политикой.
Джоунти возвысил голос:
— Поверь, я не принадлежу к числу эмиссаров, стремящихся вовлечь тебя в неприятности. Я только хочу, чтобы ты знал правду. Год назад они поймали меня так же, как сейчас — твоего отца. Но мне удалось сбежать и добраться до Земли, где, как мне казалось, я буду в безопасности, пока не придет время вернуться. Вот то, что ты должен знать обо мне.
— Сэр, вы рассказали мне гораздо больше, чем я мог надеяться, — Байрон не смог скрыть неприязни к собеседнику. Претенциозные манеры Джоунти действовали ему на нервы.
— Понимаю. Но ты должен знать это, потому что именно благодаря всему, мною сказанному, я встретил твоего отца. Он работал со мной, или, вернее, я с ним. И при этом твой отец выступал не как знатный дворянин с планеты Нефелос. Ты понимаешь меня?
Байрон кивнул.
— Да.
— Не стоит дальше углубляться в это. У меня прекрасные источники информации, и я знаю, что он арестован. Это правда. Покушение на твою жизнь — лишь подтверждение тому.
— Это почему же?
— Могут ли Тираны, схватившие отца, оставить на свободе сына?
— Ты хочешь сказать, что Тираны поместили бомбу в мою комнату? Полный бред!
— Отнюдь не бред! Попытайся поставить себя на их место. Тираны управляют пятьюдесятью мирами. В их распоряжении имеются самые различные средства. Они опутали пространство паутиной, которую невозможно разорвать. Не удивлюсь, если та же паутина тянется и на расстоянии пятисот световых лет от Земли.
Байрон все еще переживал свой ночной кошмар. До его слуха доносился шум из коридоров. Он почти физически ощутил, как шелестит в его комнате счетчик, и возразил своему собеседнику: