– Вот мы и дома, Йорель! – Сергей подал девушке руку, помогая встать на затёкшие после четырёх часов полёта ноги, и добавил уже громче для всей остальной «компании», – Добро пожаловать в «Вундерланд», парни!
Не успели пассажиры выбраться наружу, как из‑за ближайшей рощицы стремительно вывернулся небольшой каплевидный аппарат, пронёсся через всё поле, вздымая за собой стену водяной пыли и как вкопанный замер в десятке метров от шаттла. Вслед за ним не спеша, как‑то по особенному солидно, двигался похожий на исполинскую сигару тупорылый пассажирский «мобиль». Откинулся прозрачный блистер и на мокрую траву спрыгнул молодой парень в выцветшем камуфляже. Увидев его, Сергей, как‑то сразу стал строже, подтянулся, одёрнул новенький камуфляж, мимоходом шепнул Валимиру, – Построй людей! – и направился к прибывшему, если и не строевым, то очень твердым, и как бы торжественным шагом.
– Товарищ лейтенант, команда «Два» прибыла в ваше распоряжение! – с этими словами он вскинул ладонь к берету.
Лейтенант Виноградов также торжественно ответил на его приветствие, – Вольно, капитан! – уже с интонациями Тараса Бульбы, на тему «а ну‑ка поворотись сынку», добавил, – Здоров ты стал, Сергей, будто бык какой!
Действительно, камуфляж, который вполне просторно сидел на старшине Павленко, самом «объемном» парне во взводе, теперь, туго обтягивал рельеф груди и плеч Сергея, не желая застёгиваться на две верхние пуговицы, отчего казалось, что он при первом же неловком движении лопнет по швам.
Строгие голубые глаза пристально осмотрели строй команды «Два» и внезапно подобрели, – Хорошие парни, Сергей, ничего не скажу… – его взгляд скользнул по Йорель и он неожиданно улыбнулся чему‑то своему, впрочем, ничего не сказав Сергею… – Грузитесь в «мобиль» и дуйте до столовой. Накормишь там свою команду, потом отведёшь в спортзал, спросишь кого‑нибудь – тебе покажут. Я решил сделать новые пары смешанными, а напарников поселить пока вместе, только холостых, – поправился он.
– Наше «не пришей к дуплу рукав» подразделение, преобразуем в роту из четырёх взводов. Командирами взводов будут – Павленко, Ячменёв, Ты и Лаврухин. Командиров отделений, назначите сами, на ваше усмотрение. В общем, это мы утрясём «по ходу пьесы». Сегодня главное познакомить людей, расселить новичков, обмундировать и так далее, а завтра с утра – в поле – и чтоб пот с вас градом, но чтоб через две, максимум через три, недели, в полном составе, приступить к заданиям… «Старикам» боевые рейды не отменяются, время горячее… – Виноградов взглянул на часы, – Скажем так, через час двадцать встречаемся в спортзале!
От взгляда в эти голубые глаза у Йорель закружилась голова от теснящихся в ней образов. Перед ней стоял великий человек. Такие обрушивают империи и создают королевства, в её сознании пронеслась череда картин: – пылающие города, поля усеянные мёртвыми телами, виселицы у дорог… Секунду спустя всё это оказалось перечёркнутым его улыбкой, и картины резко изменились: – города сами открывают ворота, армии переходящие на его сторону, девушки, кружащиеся на поляне в деревенском танце… Если в Сергее или Алексее была СИЛА, и она её чувствовала, то в этом человеке было МОГУЩЕСТВО. Всего лишь на миг она соприкоснулась с его душой, и в этот миг ей показалось, что перед ней открылась беспредельность. Такое нельзя предсказать, всего её опыта не хватало на это, нечто великое, могучее и какое‑то, она не могла подобрать соответствующего понятия, человечное, что ли уходило в бесконечность будущего. Это немного пугало её, завораживало и наполняло ощущением какой‑то надежности и причастности к чему‑то большому и светлому. И в тоже время она понимала, что это люди, совершенно обычные, со своими страстями, радостями и печалями, может быть герои, но отнюдь не боги или волшебники, всего лишь люди… В этот момент она впервые остро ощутила свою причастность к человеческому роду и впервые порадовалась этому чувству… В себя её привели руки Сергея лёгшие ей на плечи… – Что с тобой? – как будто издали, донёсся до неё его шёпот. Оглядевшись, Йорель увидела, что на поле они остались вдвоем, а все остальные уже расселись в этой странной, длинной машине. Хотя причём тут эта машина? Здесь ВСЁ было странным, что делало ВСЁ обычным, как бы само собой разумеющимся… Внезапно для всех, а в основном даже для себя, она привстала на цыпочки и впилась в губы Сергея длинным поцелуем, обхватив его за шею руками, потом резко вырвалась и с пылающим лицом легко побежала к машине. Ветер мягко бросал ей в лицо пригоршни водяной пыли, приятно остужая горящую кожу.