Один из двух посетителей, сидевших неподалеку за столом, подошел к ним и обратился с вопросом:
— Джентльмены, нет ли среди вас младшего лейтенанта Донала Матерса?
Дон поднял на него глаза и ответил:
— Это я.
У хорошо одетого незнакомца было изможденное лицо, темные до синевы губы и бесцветные бегающие глазки. Волосы были редкими, что очень удивительно в век, когда плешивость давно побеждена. Он вызывал какое-то тревожное чувство неудобства.
— Меня зовут Кокни, Фрэнк Кокни, — представился он. — Я бы хотел переговорить с вами, лейтенант. Вон за тем столиком. Он показал в сторону стола, где сидел его компаньон.
— Зачем? — спросил Дон, ощущая к нему инстинктивную неприязнь.
Кокни с мягкой настойчивостью объяснил:
— Вы поймете, когда мы с вами переговорим. Одно могу гарантировать, свои деньги вам расходовать не придется.
— Мне нечего расходовать. — Матерс посмотрел на стол, за которым расположились оба незнакомца. Заведение Гарри редко посещалось людьми, не носящими форму Космической Службы. Второй сидел с невозмутимым видом, и перед ним стояла нетронутая порция виски. Он выглядел гораздо внушительнее Кокни, почти как Тор Бьорнсен, и был очень смуглым. Его лицо сохраняло беспристрастное выражение. Почему-то оба они показались Дону похожими на уголовных персонажей из старомодных кинокартин и телесериалов, могущих у современного зрителя вызвать только приступы смеха.
— Что за дьявол, — выругался Дон, вставая со своего места. Он подошел к их столику, выдвинул стул и спросил:
— Чего вы от меня хотите?
Кокни занял свое место и очень вежливо осведомился:
— Можем ли мы убедиться, что вы на самом деле младший лейтенант Донал Матерс?
— Разумеется. У меня есть удостоверение Космической Службы и моя универсальная кредитная карточка.
— Разрешите взглянуть?
— Кто вы? Из полиции или откуда?
Дон Матерс не мог представить, откуда они, и не испытывал радости от общения с ними. К тому же, ему хотелось вернуться за свой стол и выпить.
— Нет, — сказал компаньон Кокни.
— Это Билл Голенпол, — представил его Фрэнк Кокни. — Нет, мы не из полиции.
Матерс пожал плечами, нервно проведя ногтем большого пальца по усам, потом опять пожал плечами и вынул свое удостоверение.
Кокни мельком взглянул на него:
— Шеф желает вас видеть.
— Прекрасно, — сказал Дон, кладя удостоверение обратно в карман, — и что же это за шеф?
Глядя на их лица, не выражавшие ни единой мысли, он подумал, что они оба относились к типу людей, которые обречены выполнять прихоти сильных мира сего, какими самим им никогда не стать.
— Возможно, он сам представится вам, когда вас увидит, — с терпеливой рассудительностью ответил Кокни.
Дон поднялся из-за стола:
— Ладно, скажите своему шефу…
— Проверьте свой кредит, лейтенант, — перебил Голенпол.
— Зачем? — удивился Дон.
Оба ничего не ответили. Раздраженный всем происходящим, Матерс, однако, достал кредитную карточку и, опустив ее в расчетное отверстие на столе, набрал код Международного Банка Данных.
— Какова сумма моего кредита? — задал он вопрос. Механический голос ответил почти сразу же:
— 5 324 псевдодоллара и 64 цента.
Дон изумленно посмотрел на экран. На его счете такой суммы сразу никогда не набиралось.
— Когда последний раз вносились деньги на мой счет и сколько?
— Сегодня утром. Сумма составила пять тысяч псевдодолларов, — не замедлил ответ.
— Кто внес?
— Сумма внесена Межпланетным Сообществом.
Дон никогда не слышал о такой организации. Взяв кредитную карточку и положив ее в карман, он посмотрел на Кокни и Голенпола.
— Ладно, — согласился он, — пойдемте к шефу. Делать все равно нечего, а его визитная карточка меня заинтересовала.
Дон Матерс махнул на прощание Эрику с Гарри и вышел за незнакомцами на улицу. У обочины он увидел роскошный гелио-ховеркарт, чему страшно удивился, так как использование частного транспорта на наземных улицах Центр-Сити было запрещено.
Голенпол уселся на место пилота. Кокни занял место рядом, а Дон расположился на заднем сидении. Это была спортивная машина, в которой могло уместиться только четыре человека. Голенпол внес в бортовой компьютер необходимые данные, и ховеркарт сразу же взмыл на максимальную высоту.
— Так что же хочет от меня ваш шеф? — поинтересовался Дон.
— Он редко посвящает нас в свои дела, — коротко ответил Кокни.
Судя по всему, конечным пунктом полета было высотное здание Центра Межпланетных Сообщений. Матерсу приходилось бывать там в некоторых кабинетах на нижних этажах, а также в нескольких ресторанах и ночных клубах, приютившихся там, но сейчас они направлялись к роскошным апартаментам на крыше здания. Местом посадки оказалась настоящая лужайка, заботливо ухоженная, и предназначавшаяся, скорее всего, для гольфа.
Не успев еще выйти из ховеркарта, Дон принялся изумленно таращиться по сторонам.
Казалось невероятным, что они находятся на крыше. Окружающий пейзаж напоминал настоящий парк. Здесь росли деревья, кусты и цветы, был даже маленький ручей с двумя мостиками в японском стиле. В центре этого парка или, точнее сказать, леса, располагался довольно большой шале — коттедж в швейцарском стиле.
— Сюда, — показал Кокни.
Матерс последовал за ним, не переставая удивляться неожиданно открывшемуся пейзажу.
Они направились к веранде и прежде, чем подошли к ней, Дон заметил там троих мужчин: двое сидели в шезлонгах, между которыми стоял небольшой переносной автоматический бар, а третий стоял в стороне и чуть позади.
Один из сидевших был скорее пожилого возраста, а другому было около сорока. Тот, который стоял, выглядел моложе, на вид лет тридцати пяти. На нем был скромный деловой костюм, чем он отличался от остальных, которые были одеты в непринужденном стиле отдыхающих людей.
По мере приближения к ним Матерс подумал, что одного из них, ужасно толстого, он где-то видел — то ли в теленовостях, то ли на фотографиях в газетах, но не мог точно вспомнить, где. Такая нездоровая полнота вызывала удивление в век всемогущей медицины. Вероятно, это был ненасытный гурман, не способный контролировать свой вес. Он напоминал новоявленного Германа Геринга; его пухлые руки обнимали живот, а маленькие поросячьи глазки утонули в слое жира на лице.
Второй, с постоянной ухмылкой на лице, мог сойти за заурядного злодея. Обычно некоторые люди выдают в себе это качество либо только внешне, либо только в процессе общения. Но этот, решил Дон, представлял собой исключение. Имей он на себе соответствующую форму и — ни дать, ни взять — вылитый русский генерал времен Второй мировой войны. Даже его голова была обрита наголо и отливала добротным солнечным загаром.
Никто из них и не подумал встать и поздороваться с пришедшими. Дон оценивающе оглядел их, прежде, чем произнес:
— Вероятно, кто-то из вас шеф?
— Совершенно верно, — прохрюкал толстяк. Взглянув на двоих, сопровождавших Дона, он приказал им:
— Фрэнк, и ты, Билл! Можете идти! Но будьте готовы сию минуту быть здесь.
— Слушаемся, мистер Демминг, — ответил Кокни, будто отдавая честь. Они оба пошли обратно и повернули в сторону ховеркарта.
Самый молодой из троих, который все еще стоял, сказал с волнением в голосе:
— Лейтенант Матерс, перед вами мистер Лоуренс Демминг и мистер Максимилиан Ростофф.
Деммингом звали толстяка. Он окинул Матерса взглядом с ног до головы.
— Почему вы не в форме? — пропыхтел он.
— Я в отпуске, — объяснил Дон. — А для чего вы хотели меня видеть?
Демминг поднял запотевший стакан, стоявший на маленьком столике, и с удивительной элегантностью отхлебнул из него, что впечатляло, если принять во внимание его внушительные формы.
— Присаживайтесь, лейтенант. Что бы вы хотели выпить?
— Текилы.
Толстяк взглянул на него. Максимилиан Ростофф презрительно рассмеялся.
— Могу предложить настоящий французский коньяк из моей собственной коллекции, если вы понимаете, что это такое в наше время.