- Предупредила. И ее, и соседей по купе, сказала, что поеду на машине.
Горов кивнул, не отводя взгляда от дороги.
- А после разговора с проводницей у них состоится разговор между собой, а может быть, и по телефону. Я хочу, чтобы ты сама услышала все эти разговоры.
- Зачем?
- Лучше спросить - почему. Я хочу, чтобы ты сама убедилась в степени угрожающей тебе лично опасности и мере риска, если мы начнем ответные действия. Я понял, что ты не трусиха и что тебе можно доверять. Но было бы непорядочно оставлять тебя в неведении и вводить в дело вслепую. Будет ведь не интересная игра, Славка, а серьезное и опасное дело.
Славка вздохнула:
- Пугаете?
Горов отрицательно покачал головой:
- Доверяю. - Он метнул на нее косой взгляд и улыбнулся. - Но может быть, встречать тебя не придут. Может быть, все обстоит куда невиннее, чем нам с тобой представляется. Может быть, Людмила уже дома и сердится, что ты ее не дождалась.
- Если бы так, - мечтательно сказала Славка, погрустнела, а потом нахмурилась. - Но чует мое сердце, что все-таки придут меня встречать эти мафиози.
- Наверное, придут.
Славка поправила приборчик, получше приладив его к уху, устроилась на сиденье поудобнее.
- Ну и ладно, - сказала она с вызовом. - Послушаем, о чем они будут говорить.
На Комсомольскую площадь они въехали под мостом со стороны Каланчевки. Припарковавшись, Горов попросил Славку подождать и без острой надобности из машины не выходить.
- Ладно, - согласилась Славка и рассмеялась. - Меня «паук» будет охранять, да?
- Будет. Веселый ты человек, Славка.
- Не веселый, а неунывающий.
- Да, так правильнее. - Уже взявшись за ручку дверцы, Горов заметил: - Кстати, тебя тут никто не увидит. Стекла односторонней прозрачности.
- А я и не заметила, думала, просто тонированные. - Она вздохнула. - Сцапают вас мафиози, и останусь я тут одна на веки вечные под охраной «паука».
- Ты и правда человек неунывающий. Выйти из машины ты можешь в любой момент. Изнутри ручки не блокированы. Но я прошу, подожди меня - не стоит зря мозолить глаза привокзальной публике.
Славка кивнула, и Горов посчитал достаточным и такого молчаливого обещания. Отсутствовал Горов минут пятнадцать и вернулся с известием, что поезд прибудет через десять минут и пора двигаться. По пути к перрону, увидев людей с букетами и букетиками цветов, Славка предложила шепотом:
- Может быть, и нам запастись букетом для маскировки?
- Букет дарить придется, - возразил Горов.
- Подарим кому-нибудь, что тут такого?
Горов отрицательно качнул головой:
- Привлечем лишнее внимание. Без букета лучше раствориться среди встречающих. Так же, как без черных очков-светофильтров на пол-лица.
Славка не без гордости подумала, что до опасности маскировки с помощью таких очков она додумалась и сама, примеряя их и разглядывая свое лицо в трельяже.
Встречающих было много, наверное, еще и потому, что сведения о многочасовом опоздании и слухи о крушении, преувеличенные как и всегда, взбудоражили и взволновали родных и близких приезжающих. Хорошо еще, что платформа, на которую прибывал поезд, была крайней - широкой. Они шли сквозь толпу и вместе с ней, растворившись среди множества людей и утонув в шорохе и густом гуле разговоров. В определенном месте Горов отвел Славку подальше от пути и остановился, наверное, заранее узнал, где остановится седьмой вагон, в котором ехала Славка.
Славка не без волнения следила за тем, как под крышу перрона медленно и бесшумно втягивается состав. Странно встречать саму себя. Она уже высмотрела свой вагон, узнала и пожилую проводницу в берете, стоявшую в открытой двери, когда почувствовала, как пальцы Горова легонько сжали ее руку. Проследив за его взглядом, Славка скосила глаза направо и увидела шагах в десяти прямо у стены вокзального здания трех молодых мужчин. Один, парень лет двадцати, был одет в хороший серый костюм и светлую рубашку с галстуком. Он был высок, строен и хорош собой - блондин в том салонном стиле, который мать считала образцовым, да и Людмила одобряла. В левой руке парень умело держал букетик из трех прекрасных роз: бордовой, белой и чайной. Двое других были не парнями, а мужчинами лет тридцати, оба плотные, в кожаных куртках, джинсах и спортивной обуви. Тот, что пониже, жевал резинку, тяжелая челюсть мерно двигалась, как у коровы в стойле за жвачкой, лицо равнодушное - лицо человека, которому все известно, все привычно и все обрыдло. Тот, что повыше, просто стоял, сцепив руки за спиной, видно было, что глазами он следит за медленно ползущим седьмым вагоном. Славка вопросительно взглянула на Горова, тот кивнул. «Надо же, - подумалось Славке, - даже денег на цветы не пожалели. Такой букетик тысяч пять, наверное, стоит, не меньше». Ей вдруг стало смешно, оттого что ее доверие собрались купить цветами, оттого что деньги были потрачены зря, оттого что она сама со стороны будет наблюдать эту неудачную встречу. Славка фыркнула, сдерживая смех, а Горов взглянул на нее с тревогой: