Ее стоны становились все громче, голову она прижала к его груди, тяжело дыша, рыча, о, так близко, чтобы кончить. Он опустил руку ниже, и его палец вошел в нее. Теперь ладонь терлась о ее клитор, пока он трахал ее пальцем.
— Убери руки за спину. — Глубокий рычащий приказ заставил ее откинуть голову назад, и ее похотливый опьяненный мозг не сразу понял. Он убрал руку, и она застонала, но подчинилась.
— Хорошая девочка, сцепи руки за спиной.
Когда она это сделала, он прижал ее к себе, заставив ее спину выгнуться под его сильной рукой.
Он глубоко засунул в нее два пальца.
— Так жарко и мокро, Руби, это для меня?
— Да, ох да, Нейс все для тебя.
Легко найдя ее точку G, он потер ее, и она закачала головой из стороны в сторону, в то время как тело ее задрожало, приближаясь к кульминации.
— Кому ты принадлежишь, Руби?
— Тебе, Нейс. Тебе и твоим братьям. Пожалуйста, — задыхаясь, взмолилась она.
— Ты никогда не оставишь нас?
— Никогда, я люблю тебя, всех вас, пожалуйста, Нейс.
Он сильнее потер ладонью ее клитор. У нее не осталось ни шанса, потому что это толкнуло ее прямо к краю бездны. Он крепко держал ее, облизывая правый сосок и покусывая, когда она с криком кончила.
Она едва почувствовала, как он приподнял ее, направляя на свой толстый твердый член. Она все еще дрожала от своего взрывного оргазма, когда он притянул ее вниз, толкаясь вверх, чтобы заполнить ее, вынуждая трепещущее влагалище его принять.
Ощущение вызвало еще одну кульминацию, пронзившую ее, затуманивая зрение. Смутно она понимала, что он еще с ней далеко не закончил. Крепко вцепившись в нее почти до боли, он поднял ее, а затем снова опустил вниз. Вода выплескивалась через край ванны. Нейс вошел в жесткий, быстрый ритм. Все, что она могла сделать, принять каждую унцию удовольствия, которое доставлял ей Нейс. Он схватил ее сзади за шею, завладевая ее губами, его язык проник внутрь, в такт толчкам члена.
Боже, разве может быть лучше? Она умрет от избытка секса, но, черт возьми, это отличный способ умереть?
У нее снова нарастает напряжение. Он перестал целовать ее, отклонив назад, чтобы подразнить ее грудь, поочередно покусывая каждый сосок зубами.
Он отчаянно задвигал бедрами быстрее и тихо зарычал ей в ухо:
— Еще, красавица, подари мне свое наслаждение.
Необходимость повиноваться стала последней каплей. Уже охрипшая от крика, она зажмурилась, когда ее тело снова содрогнулось от прилива экстаза.
Мышцы Нейса напряглись, и она едва услышала его рев, его семя выстрелило глубоко в ее лоно. Он потянул ее вперед, и теперь ее обмякшее тело лежало у него на груди, пока они оба пытались втянуть воздух в легкие. Нейс отпустил ее руки — они безвольно упали по бокам. Он нежно провел рукой по изгибу ее спины.
— Если это... ты... контролируешь... — она тяжело дышала. — Я буду... всегда... самой счастливой... женщиной.
Нейс издал тихий, задыхающийся смешок.
— Моя красавица, мы только начали.
Глава 12
Улыбка на лице Нейса стоила дороже всего, что они купили ей за последние несколько дней на Данкуаре. Вся планета представляла собой один огромный торговый центр. Не было ничего законного или незаконного, что вы не могли бы купить там. Хотя Руби продавали на космической станции, а не на планете, количество джорвальских торговцев, глазевших на нее, заставляло ее нервничать. Со своими тремя парнями, а четвертый остался присматривать за кораблем, она чувствовала себя в безопасности, поскольку они ревностно охраняли ее, пока она выбирала одежду, сандалии, гребни для волос и сладко пахнущие лосьоны, чтобы втирать их в кожу и купаться в них.
У Зея, похоже, извращенное чутье. Он всегда выбирал скудную, обтягивающую и прозрачную одежду, когда она пыталась купить нижнее белье. В то время как Нейс ворчал и говорил, что ей вообще не следует их носить. У Тэва имелся безупречный вкус на цветовую гамму и на то, как та или иная одежда подходит для наиболее лестного воздействия на ее фигуру. Бир присоединился к ним, не имея ни малейшего мнения, только настаивая, чтобы она взяла все, что пожелает.
У Руби сложилось отчетливое впечатление, что он пытается купить ее благосклонность или прощение. Она вздохнула, поскольку другие братья разделяли ее мнение, но Бир оказался крепким орешком. Она могла лишь попытаться показать ему свою любовь. Она любила их всех, и все казалось таким естественным и нормальным для них четверых... Ну, их можно назвать не парой, а семьей.
Днем позже, с усталыми ногами, она уютно устроилась на коленях у Тэва, пока они обедали в столовой.