Рене улыбнулся.
— Аркан ты всего лишь лысая обезьяна, которая создала для себя галактический сенат — прошептал он — ты сдохнешь в мучениях, в своей постели, в глубокой старости в окружении родных и близких. Твоё тело не будет чувствовать боли, твои глаза будут видеть небо, но ты будешь глубоко, глубоко несчастным человеком, твоё мучение начнётся сегодня.
Женщина услышала шёпот юноши. Она тоже улыбнулась, поменяла грудь и прошептала:
— Поговори со мной! Я займусь уборкой, а ты рассказывай, говори о чём хочешь, мне всё интересно, можешь шептать, тихо-тихо, я тебя поблагодарю.
Шептать и одновременно сосать грудь было неловко, ведь младенцы не говорят во время кормления, но Рене справился. И он говорил обо всём что приходило ему в голову. Дольше всего он говорил о "чести мундира арканов Колыбельи".
— Понимаешь — шептал Рене — Конечно же ты понимаешь… Строгий фасон мундира солдат и офицеров уместен не только на парадах и во время награждения боевыми наградами. Строгий, лаконичный стиль уместен и на похоронах, и когда вы отправляете друзей в самоубийственную миссию, и когда отправляют вас. Представь, в какой бы ты хотела быть одежде, когда тебе пришлось бы послать меня на смерть?
— Глупый, ну конечно голышом!
— Смешно. Очень смешно. Это хорошо. Ну тогда представь. Если бы мне пришлось тебя хоронить, в каком одеянии ты бы хотела быть?
— Тоже голышом — женщина улыбнулась — После смерти из меня сделают м-существо, и на похоронах я станцую, я ещё я покормлю тебя, тем что останется в груди.
Дроиды и роботы слушались малейшего указания женщина, хотя как полагал Рене они не должны были этого делать — слушать пришлого чужака в доме высшего сановника Колыбельи. Но они слушали, и довольно слажено наводили в комнате порядок. Грязь легко поддавалась обработке парогенератором.
Послышался специальный звук. Со службы вернулся новоявленный старший аркан контрразведки Гууз Талахаарт. Он был взволнован, на его лице запечатлелось натренированное отчаяние, вполне похожее на настоящее.
— Ты кто! — закричал Гууз в дверях комнаты — Почему всеобщее тебя не видит? Ты шпион служанок? Посланец пиратов? Убирайся прочь!
— Заткнись кот-обормот — сказала женщина — ты пугаешь малыша, и убери эту свою опасную штуку. Всеобщее меня видит, всеобщее за мной пристально следит и тщательно защищает. Просто молчит об этом.
Гууз вздрогнул и быстро убрал оружие в чехол. Если женщина права то он спас себя от смертельной опасности. То, как женщина разглядела его секретный манёвр рукой, говорило о многом и в первую очередь об уме.
Рене не обратил внимание на явление любимого человека. Он ни на секунду не выпустил сосок изо рта.
Гууз растерянно сел в кресло в углу комнаты:
— Как тебя зовут, назовись, пожалуйста… Зачем ты здесь? — тихо сказал он- Мне неловко видеть вас за этим занятием. Что вы делаете?
— Я? — женщина улыбнулась — Я ищу обречённую поэтому неважно как меня зовут. Называй меня мамочка, или Золото, ведь мои волосы, густого золотого цвета. Это мило и модно.
— Поди прочь лысая обезьяна! — вдруг закричал Рене — Мне нужно закончить это важное дело!
— Поди, поди… — сказала женщина — Я сама расскажу мальчику, что ты теперь под его седлом. Ему теперь придётся править, пользоваться кнутом, а тебе выполнять его приказы. Так вот старший аркан контрразведки, выполняй его приказания чётко и без вопросов, выполняй так как велит честь мундира и так как тебя учили твои отцы-арканы, как велит огненный устав.
Преисполненный чувством собственного достоинства Гууз удалился. Всеобщее уже создала и передавать новые указы и инструкции, Милый Мотылёк с сегодняшнего дня, работал на новой должности.
— Ренессанс, милый мальчик, ты меня доставишь к Ладе? Она тебе доверяет, свяжись с ней, пожалуйста! — сказала Золото, когда Гууз ушёл — Мне нужно поговорить с ней, и о себе и о тебе, и о твоей судьбе…
— Ты служанка? — спросил Рене.
— Нет. Впрочем, наверное да. Скорее да, чем нет, тут дело в вере. Если ты веришь что я служанка, то я служанка. А если ты веришь что я обречённая, то обречённая. Если ты веришь в то, что я мамочка, позволь мне быть мамочкой. Твоей нежной мамочкой. Я…
— Постой, постой… — Рене прервал женщину — Пускай ты будешь служанкой или дроидом. Тебя можно спутать с дроидом…
— Ты смешной! Смешной и очень умный! Смешной, очень умный, и мужественный, пускай всё будет как ты хочешь!
— Мне приятно тебя слушать — сказал Рене — Очень приятно. Ты очень милая и очень нежная!
— Так что по поводу Лады? Милый, мой нежный ты должен мне помочь связаться с ней!
— Я даже не знаю жива ли она…
— Она жива! Сейчас Лада на Дельфи.
— Неожиданно… Конечно я свяжусь с ней. И если она точно жива, то вы познакомитесь. Я помогу.
— Вот и славно. За пол часа ты стал мужчиной.
— Да?! Так быстро? Это хорошо… Это действительно хорошо! Я мужчина, и теперь меня будут слушать! Я могу давать советы! Ура! — Рене, гордо отрыгнул воздух — И я дам, первый в своей жизни совет, вот ты Золото…
— Да, милый?
— Ты Золото, ты наведи порядок в своей голове. Служанка ты или мамочка, разберись с этим.
— Ну что я могу поделать — сказала женщина — я не хочу быть служанкой и не хочу быть богиней. Я мама, я твоя мамочка, малыш.
— Или дроид! — Рене звонко засмеялся.
— Или дроид…
56. Монументальная женщина
Гостья, укутанная в серебристую тунику, прибыла на Пирамидус утром.
Валуны обрамляющие портал Чёрного Подобия ловили на свои гладкие, серые бока косые лучи восхода Круга. Ветки деревьев, гигантские шишки, стебли сухих трав, былинки, тряпочки, пучки перьев замерли лишь изредка колыхаясь в слабом движении сухого воздуха.
Гостья прошла сквозь портал налегке, пешком, словно решила немного прогуляться по планете, а на обед вернуться домой.
— Где ты Твигг? — сказала она — Где, этот твой несносный старик?
Эрнст Твигг ответил сразу. Около гостьи появился огонёк размером с жучка-светлячка, и послышался голос. Доктор психологии говорил радостно, с еле сдержанной суетливостью:
— Приветствую тебя родная моя Смола! Сердечно рад тебя видеть! Ты прекрасно, изумительно выглядишь! Как у тебя дела? Как настроение? Я с большим трудом провёл тебя через портал, без смертельного ранения. И я…
Гостья нахмурилась.
— Джим Конпол далеко-далеко отсюда! — поспешно сказал Твигг — Его племя, ещё позавчера, отправилось к побережью. Мне кажется сейчас стоит вызвать фаэтон, местные средства передвижения тебе не подойдут.
— Ты где? Вылезай! Быстро! — Смола говорила, словно колола камни, каждое слово, твёрдое как кувалда.
Огонёк испугался, трусливо задрожал и потускнел.
— Я не могу вылезти моя голова в банке с био-жижей — промямлил Твигг — Я могу лишь говорить с тобой, любоваться тобой…
— Ясно. Всё как всегда. Лишь смотреть и любоваться…
Голос Твигга ослаб, он говорил медленно, делая длинные паузы между фразами, безнадёжно надеясь на диалог:
— Смола, мы не виделись очень давно, ты совсем не интересовалась моей судьбой. Ты не хотела знать что со мной приключилось. Ты избегала меня, равнодушно взирая и на мои успехи и на мои провалы. В редкие наши личные встречи, ты всегда скучала. Я оказывал тебе разные услуги, очень разные, с надеждой на твоё внимание, на твою ласковую дружбу, но ты жестоко, держишь меня около границ отчуждения. Помню какие холодные были твои ладони. Какие холодные слова. Долгие годы я оставался в неведении. И теперь здесь, на Пирамидусе я…
— Ты умеешь говорить только о себе. — прервала его Смола — Обрати внимание на меня.
Смола была похоже на Золото. Также благодаря косметическим операциям красивая, моложавая, пышущая здоровьем, женщина. Её имя тоже было подобрано по цвету волос. Как и Золото, Смола любила называть себя мамочкой, она тоже сделала себе молочную грудь, пышные бёдра, мягкий животик, маленькие плечи и миловидное лицо.