Лада усмехнулась и молча прервала трансляцию.
Через пятнадцать минут трансляция возобновилась. Длантааре, сам настоял на возобновлении переговоров. Сомнений в нужности исследования глины он больше не высказывал. Говорил смущённо в грустной растерянности. Что бы его подбодрить Лада и соблаговолила придерживаться инструкций:
— Моя научная группа в восторге, что к нам присоединятся лучшие ваши специалисты — сухо сказала она — К вашим традициям я отнесусь с пониманием.
— Хорошо что вы с уважением относитесь к науке — говорил Гранье — Готовьтесь восхищаться! Прикосновение к настоящему процессу познания пойдёт на пользу вашей группе. Говорят ваш парк довольно забавный аттракцион, мои сотрудники будут в восторге.
— Мы научное учреждение.
— Мы знаем, знаем… Готовьте лучшие боксы для гостей. Все услуги пускай будут включены. Некоторое мои ребята заслужили отдых на природе.
Лада молчала, Гранье закончила говорить. Некоторое время они смотрели в глаза друг-другу. Вдруг Лада безупречным движением лицевых мышц застенчиво улыбнулась и послала физику воздушный поцелуй. Её улыбка заставила Длантааре испытать первобытный страх. Он так и не появился в пещере. Эксперимент проводили его помощники.
***
Настройка генератора началась днём. Впрочем, когда Солнце село за скалы, в пещере это событие никто не заметил. Так как в подземельях как высокопарно сказал молодой человек с плоским лицом по имени Савар:
— Вечная ночь, упрямая тьма, твердыня неподвластная солнечным лучам.
На что, грузная гостья парка, учёный физик, по имени Магнесс заметила: — Тьмы в пещеры быть не может.
— Но как же! — сказал Савар — Над нами толща камней и известняковых плит, сюда никогда не проникал дневной свет, значит здесь вечная тьма!
— Возможно тьма это всего лишь свет Чёрного солнца? — Магнесс говорила со смехом, трубным гласом, наивность молодого человека казалось ей забавной.
Она то прекрасно знала что физической тьмы не существуют. Что для кварков, и камни и плиты и глина и вся планета целиком лишь сгусток пустоты, которую любой уважающий себя квант проходит без сопротивления. Лишь фотоны, дети звёзд, смогли найти себе, непреодолимое препятствие в хаосе микромира. И людям это ещё повезло что о стадиях звёздного цикла они могут судить лишь по количеству на небе фотонов. Иначе, перегруженные мозги голых обезьян охватило бы безумие.
***
Пещеру Инфоцентр, самую красивую пещеру парка, уже несколько недель готовили к реконструкции. Кроме того её использовали как временный склад нового оборудования. Контейнеры и боксы громоздились среди старинных светильников и зеркальных панелей.
Часть панелей уже демонтировали, часть защитили упругой плёнкой. Открывшаяся под панелями скальная поверхность несла на себе, случайно избежавшие реставрации, подлинные рисунки кроманьонцев. Тут был нарисован шерстистый носорог. В качестве красок древний художник использовал сажу, жировые краски и чистую глину. В некоторых местах были видны отпечатки маленьких ладошек. Глиной игрался или ребёнок или миниатюрная женщина.
Это было первое открытие научной группы. Глина попадала в пещеру не только с дождевой водой, но и на грязных человеческих руках. На этом научная работа могла бы быть закончена, но раз заварили кашу теперь придётся её хлебать.
Пока лаборанты монтировали оборудование Лада в одиночестве бродила среди контейнеров.
Мадам Валерия Крогофф, которая прибыла в парк, лишь для того, чтобы проследить за сохранностью уникальных интерьеров Инфоцентра, и она была раздосадована поведением своего директора.
— За этими остолопами физиками, надо следить, сломают и разобьют всё что угодно — размышляла мадам — а наша директорка словно стыдиться своего псевдоисследования и прячется в тёмных углах. А ведь должна следить, нести ответственность…
Когда один из лаборантов был пойман на попытке нацарапать на зеркале домик с крестиком вместо окна, Валерия не выдержала и направилась за сударыней.
— Хорошо что остолоп царапал ногтем, а если бы алмазным колечком? — размышляла она — сломался бы не заусенец, а объект исторического наследия… Неужели нельзя стоять рядом и пугать вандалов своей улыбкой.
Лада ходила от контейнера к контейнеру, внимательно смотрела на маркировки, сверяясь с планшетом.
Валерия начала разговор строго, без той робости которая была на первой их встрече в кулинарном отделе.
— Скучаете мадам? Вас кто-то ждёт на ночлег?
Лада ответила не отрывая глаз от столбиков цифр: — Вы, доктор Крогофф старайтесь избегать при обращении ко мне слово «мадам». Мне по душе или моё имя — Лада или, если нужно обратиться более официально, то говорите «сударыня», но никак не «мадам».
— Да ладно! Ты серьёзно? Тебя здесь и сейчас заботит этикет? Только этикет и всё? — Валерия ехидно улыбнулась — Хотя конечно, тебя можно понять… Новая работа… Новые ощущения… Власть… Непосильная ответственность… Субординация… Скажите, пожалуйста, что вы тут делаете?
— Сортирую своё имущество.
— Эти контейнеры, они ваши?!
— Некоторые мои.
— То есть вы среди хрупких, музейных экспонатов храните эти металлические, громоздкие, пыльные ящики с личными вещами?
— Да.
Валерия тягостно вздохнула и молча пошла к генератору. У неё возникло нехорошее предчувствие о сохранности паркового наследия в руках нового директора.
— Это странно. Твоё поведение странное. Сударыня посмотри на себя со стороны — размышляла мадам — Ты умело скрываешь свои научные труды, никто в парке не знает твою фамилию, не знает из какой ты семьи, но ты просишь соблюдать в отношении себя нормы этикета. И это не самое странное. Что же такое с тобой произошло, как тебя покалечили, что ты ни глазом, ни душой, не замечаешь волшебство убранства этой пещеры. Самое чудесное в галактике творение гения дизайна…
В полночь, когда Луна уже вызывала у сонь странные сны, к проведению эксперимента по исследованию сухой глины было всё готово. Стационарный компьютер со встроенным ИИ высшего порядка, был готов думать и считать. Он жадно поедал энергию из чёрных проводов. Антенны, детекторные сетки, кибернетические биосенсоры отражались в зеркалах словно игрушечная паутина. Генератор пока молчал.
В пещере было около сорока человек, из них лишь трое знали, что происходит. Это сама Лада, и две сотрудницы физической лаборатории.
Эксперимент начался.
Техника работала бесшумно. Дроиды с высочайшей точностью, выверенными движениями передвигали сенсоры воздействия на глину. Каменные своды были подсвечены отблесками лазера и микроскопическими сгустками плазмы, которые словно миниатюрные шаровые молнии парили в воздухе. Пахло озоном.
Валерия взволновано следила за действиями лаборантов и дроидов.
— Всё таки научная работа это всегда элегантно и красиво — думала она — что-то сродни театральному искусству…
Лада напротив держалась отстранённо даже с равнодушием. Мадам Крогофф наклонилась к ней:
— Что мы всё-таки ищем — прошептала она сударыни на ухо — Сможете мне объяснить?
— Да, могу — ответила Лада — Глина засыхает практически мономолекулярными слоями. Слой за слоем. При запекании алюмосиликатов на них могли действовать звук, ультразвук, инфракрасное излучение огня, звуки голоса, вибрации танцующих ног, волны кварков. Сейчас попробуем, усилить и визуализировать физические волны. Возможно какие-то биты информации сохранило и стандартное электронное облако.
— На вид твоя работа не так уж и плоха. Лучше, чем презентация — прошептала Валерия — Даже кажется совсем не плоха, как ты дошла до этой темы? В детских книжках?
— Нет. На твоей мистерии. Посмотрела как ты мучаешься, и решила помочь. Думаю из глины мы достанем культурное наследие первобытных людей. Не живопись. Другое…