— Это вы сохранили с моего прошлого визита? — спросил Джим. — Разве в протоколах есть лазейка? И у вас в нелегальном распоряжении есть моя кровь? Разве такое возможно без моего согласия?
— Не волнуйтесь — сказал Твигг — Ваши ранки мы зашили лазером. А тампоны, так это отходы, которые совершенно случайно сохранились в моём помойном ведре. Они будут уничтожены через сорок семь секунд. Мне нужно сравнить ваши старые и новые анализы.
Твигг взял тампон в рот и всосал в себя как можно больше засохшей крови. Он распробовал красную жидкость и через двадцать секунд, в нужное время, контейнер со всем содержимым был уничтожен медицинским модулем.
— Всё очень плохо — сказал Твигг — я тоже, как и ты Джим в большой опасности. Я иду на риск, если я тебя не спасу, Смола забудет про меня…
Слова "о большой опасности" бросили Джима в сильную дрожь он хотел попросить себе дополнительную пилюлю м-оргазма, но разговор двух докторов наук прервал развязный военный, старший конвоя.
Дверь в которую ещё недавно втолкнули Джима распахнулась и в проёме появилась фигура в мятой военной форме.
— Мы прибыли решать срочные дела! — сказал конвойный бесцветным голосом — Доктор Твигг почему эта тля ещё не приняла свою судьбу? Вы думаете у нас много свободного времени? Почему вы медлите? Поспешите!
— Доктор истории Джим Конпол замешан в преступлении против цивилизации — сказал Твигг — Мне пришлось поразмыслить прежде чем принять верное решение. Спасибо что не торопили меня целых сорок минут. Жизнь учёного спасена.
— Спасена? — военный без приглашения подошёл к столу — По настоящему жизнь не может быть спасена — говорил он — Люди в большинстве своём верят что умирают понарошку. Конпол обычный старикашка, значит его жизнь можно спасти только понарошку.
И Твигг и Конпол хотели возразить, но военный прервал их, предложив историку и психологу пообщаться потом, когда будет время, например после смерти.
— Я выяснил, что помешало пациенту поднять свой уровень социального покоя на ступеньку выше — сказал Твигг и сейчас мы решим эту проблему.
Доктор психологии взял в руки стеклянную лохань и поставил её на свой стул. Потом ловко, при помощи двух пальцев он опорожнил в лохань свой кишечник.
— Вы могли бы написать поэму, вырастить абрикосовый сад, нарисовать тысячи космических бабочек, собрать из камней круглый курган — сказал Твигг — и этим избежать экзекуции, но…
— Дайте ложку — прервал его Джим — я понял что мне надо сделать…
— Позвольте Конпол я должен объяснить…
— Пожелать мне приятного аппетита? Поверьте и без ваших слов аппетит будет отменный.
— Процедура пройдёт впустую если вы внимательно меня не послушаете — раздражённо сказал Твигг.
Военный внезапно ударил Джима по рёбрам, доктор истории замолчал и приготовился слушать.
— Во время своих пещерных мистерий Джим, вы употребляли разные физиологические массы, вкус кишечной палочки вам знаком не понаслышке. Во время мистерий насколько я понимаю вы проводили эксперименты над всеми чувствами и инстинктами человеческого тела. Но человеческое тело быстро устаёт от любых экспериментов и ваше тело тоже уже устало. Вы устали от всего. Устали от музыки и любых других звуков, устали от движений, устали от гормонов, вам обрыднул вкус любой субстанции. Любой субстанции кроме вкуса содержимого желудка. Эта физиологическая масса вызывает у тебя Джим истинное первобытное отвращение. И это твоё спасение. Отвращение сильнейшее потрясение для человека, оно может повысить твой уровень социального покоя! Практически мгновенно!
— Для кого-то спасение это вдохновение, для кого-то любовь, для кого-то создание шедевра, а для меня отвращение — сказал Джим — Ну и пускай. Я готов.
— Это вообще чудо, что эгосфера обладает столь подробной информацией о каждом из нас — сказал Твигг — Кто бы мог подумать, что ты легко относишься к тухлому мясу м-существ, но вот содержимое живого кишечника…
— Я должен быть счастлив во время экзекуции?
— Да Джим. Постарайся.
— Я готов…
Доктор Конпол ел молча. Его сердце билось в бешеном ритме, а ноги и руки сковали спазмы. Вдруг он засмеялся:
— Вы меня кормите словно пингвин кормит птенца! Очень похоже только без криля и рыбы! Впрочем, рыбный соус может исправить данное упущение!
— Здесь только свекольный салат и борщ — сказа Твигг — Что имеем тем и делимся.
— Красивая масса — сказал Конпол — По цвету как креветки…
Твигг смолчал. Для доктора психологии появление пациента со срочно внедрённым ЧИКСО было горьким явлением. За двадцать пять лет он должен был убедить упрямого историка прочипироваться. Сейчас эгосфера считывает состояния не только Джима, но и самого Эрнста. Твигг может быть объявлен шарлатаном, или диверсантом, или ленивцем и будет вынужден сменить профессию.
Конвойный был явно обескуражен:
— И это всё? Вся процедура? — сказал он растерянно — Человек поиграл в пингвина и теперь свободен? Мне кажется тут что-то не то…
— Сообщите командирам о своём мнении — сказал Твигг строго — Вы получите совет, отшутиться от ваших слов. Сомнения не красят человека в форме!
Солдат последовал совету социального психолога и уже через пару минут начал шутить. Шутил он как умел.
— Конпол, ты чувствуешь вкус свёклы? А? — говорил он — Ты же агроэдемовская тля и ты должен кушать овощи каждый день! А? Удобрения лишними не бывают! А? свёкла уже переварилась? А?
Военный даже насвистывал:
— Почему ты Конпол не стал творцом? А? Почему ты не стал гением? А? Почему ты не стал отцом? А, Конпол? Почему ты не стал отшельником? А, Конпол? Кем ты стал? А? Кем ты стал? А?
Военный раскачивался на хлипком стуле, а рыбки устроив около стекла бойкую возню, казалось ему подпевали: "Кем ты стал? А? Ты ведь теперь не труп! А кем ты стал? Ты не труп! Ра-а-адуйся! Ты теперь не труп! Ты не труп! Ты не труп! Ра-а-адуйся!"
Когда экзекуция закончилась Джим Конпол упал в обморок. Решение своей судьбы он принимал в бессознательном состоянии.
Доктору истории сохранили жизнь и позволили дальше спасать цивилизацию. В парк он возвращался на фаэтоне в окружении знакомых военных. Твигга конвой забрал с собой.
— Вы должны следить за гражданским директором парка — сказал ему старший конвоя — Вы своими манипуляциями сохранили этой тле жизнь, поэтому до окончания спасательных работ будите лично следить за своим пациентом и отвечать за него головой.
— Смола знает чего хочет — прошептал Твигг…
32. Гууз проснулся в Раю
Гууз Талахаарт проснулся с рассветом. В распахнутые настежь окна стыдливо пробирался ласковый ветерок, заставляя трепыхаться невесомую вуаль шёлковых штор. На стенах, покрытых молочной пастелью, в грубые иероглифы, сплелись тени листвы и веточек. Свет Звезды, видимо пал на глухие стены особняка, поэтому комнату заполнял, рассеянный, серебристо-жемчужный свет.
Талахаарт лежал смирно, боясь случайным движением спугнуть ощущение абсолютного счастья.
Впервые за много лет, с тех пор как он перестал быть мальчиком, Гууз чувствовал в своём сознании приятную невесомость. Все детские обиды, которые много десятилетий отравляли его разум и душу, испарились, растаяли как туман в утренней свежести.
Усилием воли, с помощью импланта всеобщего, Гууз отключил звукоизоляцию и слегка прикрыл окна. Шум ветра, настоящего ветра в листве вязов, щебет зябликов, настоящих зябликов строящих гнездо, проник в комнату и дополнил душевное умиротвореннее красотой и величием природы.
Рай для Гууза, шпиона, псевдовоенного псевдоисторика, теперь, с этого рассвета, был не мифическим, сказочным местом, а конкретным состоянием сознания, в конкретное время, на конкретной планете. Ему следовало омыть руки и тело, избавиться от сгустков крови, следов борьбы, но эти следы были важны для Гууза, как для мужчины, который всю свою жизнь вёл войну с самим собой. Эти следы были наградой за победу в этой войне.