Как только Клео вымылась, снаружи хижины раздались напряженные мужские голоса, среди которых Клео услышала знакомый, принадлежавший Харту. С ним на повышенных тонах разговаривал другой дикарь. Интуиция подсказывала Клео, что спорят о ней. Она быстро набросила на себя плетеный плед, который оставила ей женщина вождя, и вышла, спрятавшись за выступающей стеной хижины, чтобы послушать разговор. Иногда выглядывая, она рассматривала второго туземца, такого же крупного, что и вождь.
— Ты знаешь правила кланов, Харт! — гремел басом голос противника. — Ты не имел права забирать наину себе! Все имеют право на добычу!
— Это моя женщина, — ревел со злостью Харт. — Я не собираюсь отдавать ее всему племени! Она станет моей матри.
— Нарушаешь традицию! — злобно заметил второй дикарь. — Тем более, она иноземка.
— Ты смеешь мне перечить? Мне, своему вожаку?!
Туземец зарычал, но отступил.
— Я еще вернусь! И поверь, ты не будешь рад своему решению.
Он развернулся и, осмотрев территорию двора, вышел за ворота, сделанные из переплетенных палок. Клео прищурилась, понимая, что эти ворота — путь к спасению. Там нет замков, всего лишь засов, который задвинула за гостем одна из женщин.
— Где она? — заревел Харт на весь двор. Он тут же бросился в сторону Клео, будто учуял по запаху, что она там, прячется за хижиной. Она не успела юркнуть обратно в дом. Да и как здесь спрячешься, если некуда.
Заметив Клео, Харт остановился. Его глаза потемнели от гнева и вожделения. Дикарь еще помнил вкус и аромат светлокожей наины, которая довела его до такого состояния. Еще раны не затянулись на руках от тех пут, что сдерживали его всю долгую ночь, когда она спала рядом — такая соблазнительная, но такая недоступная. Сейчас он не будет сдерживаться. Она принадлежит ему одному, и отдавать свою добычу остальным он не намерен. По правилам он мог забрать ее себе лишь потом, после того, как каждый сможет воспользоваться ее нежным телом. Лицо дикаря перекосило от этой мысли.
Он с ревом набросился на прижавшуюся к соломенной стене хижины девушку, она и возразить не успела. Мужчина забросил сопротивляющуюся наину на плечо и понес в опочивальню. Здесь сильнее чувствовался ее аромат, перемешанный с его запахом. Он зарычал, почувствовав, как возбуждается — от близости ее совершенного тела, от ее манящего благоухания.
— Отпусти меня, Харт! — просила Клео. Она поняла, что он не намерен сдерживать свой пыл.
— Моя… Моя… — повторял дикарь, втягивая сладкий аромат наины.
Он грубо бросил девушку на постель. От резкого толчка Клео отпустила плед и упала на колени, а ее голова оказалась внизу. Она поползла прочь от дикаря, но он обхватил большими горячими ладонями ее ягодицы, раскрыл их, вожделенно рассматривая дырочки, затем опустился вниз и жадно провел языком, смачивая вход в ее горячее лоно. Стоя на коленях и опираясь на руки, Клео дернулась от неожиданной ласки, но не смогла дальше двинуться, насильно удерживаемая Хартом. Она и пискнуть не успела, как возбужденный эрегированный член самца вонзился в нее сразу на всю длину. Руками он удерживал ее в одном положении, с силой проникая сзади в ее влагалище резкими напористыми толчками, до боли врываясь в нее и рыча при этом: «Моя… моя!»
Клео только всхлипывала в ответ и глухо постанывала, когда он входил в ее лоно, в очередной раз доставляя не слишком приятные ощущения. Рука Харта вдруг схватила девушку за светлые волосы, приподняв ее голову. Он ускорил и без того быстрый темп. Вопреки всему ее организм подстраивался под движения мощного самца. Ее влагалище вдруг стало более податливым и вместительным. Клео стала испытывать возбуждение, чем окончательно довела дикаря. Ее соки настолько возбудили Харта своим ароматом, что он с очередным ревом «Моя…» совершил последние сильные толчки. В этот момент Клео закричала, чувствуя пульсацию внутри себя и приближение оргазма. В то время как член Харта изливал горячую сперму, ее мышцы сжимались, и девушка испытала удовольствие вопреки своей воле.
Член самца постепенно обмяк, и он достал его из Клео, а вслед за ним потекла липкая жидкость. Ей стало противно и неловко за свое собственное тело. Скорей бы сбежать отсюда навсегда! Вот только как, если все самцы деревни намерены требовать ее для себя. Столько секса она не выдержит. Ее голова безвольно упала на смятую солому, она повернулась на бок, ненавидяще глядя на Харта.
— Я скоро вернусь, моя сладкая, — довольно проговорил он, похлопывая ее по бедру. — Нужно уладить некоторые дела, и мы продолжим.
Клео горестно вздохнула и закрыла глаза. Отношение к ней дикаря вновь доказывало, что нельзя задерживаться здесь. Если он не доведёт её до смерти постоянным желанием, есть вероятность, что её могут отдать для забав всего племени. Об этой ужасной перспективе не хотелось даже думать. Немного отдохнув, Клео подмылась оставшейся водой и оделась, решив выйти из хижины. Ужасно хотелось пить и есть. Клео уже забыла, когда последний раз держала во рту пищу. Та девушка, что кормила зверёныша, единственная адекватная здесь дикарка, она сможет добыть ей еду. Остальные видят в Клео только угрозу и помогать не станут. Тем более, мышление дикарей было далеким от мыслей людей и представителей других рас Империи.
Она вышла и двинулась вдоль стены, чтобы ее не заметили пытливые взгляды дикарок. Она отправилась в хижину Одиры. Лимна уже накормила малыша, сменила тряпицы и принесла для него подобие колыбели, корзину, и теперь та висела прикрепленная к потолку на высушенных жилах животных. Илит спал, посасывая палец, довольный вниманием и относительным комфортом нового дома. Клео постояла у колыбели, блаженно глядя на мальчика-дикаря. Будут ли у нее дети хоть когда-нибудь? Или же это несбыточная мечта, жить на берегу океана с любимым мужчиной, а неподалеку, у пенистого прибоя будут гулять их дети. Как же надоели эти вечные авантюры и озабоченные инопланетники, которых она шантажировала, чтобы выжить, а также те, которые ее вечно крадут!
— Послушай, Одира, — решилась Клео на откровенный разговор. — Мне нужно будет покинуть это селение. У меня другая жизнь. Я хочу узнать, как добраться до того озера, о котором ты говорила.
— Я боюсь, что нас могут услышать и донести вождю, — шепотом произнесла девушка, озираясь, будто кто-то мог подслушивать их разговор. Она потянулась к уху Клео — Я расскажу тебе. За третьей скалой есть проход, после него начинается тропа, с одной стороны — болото, с другой стороны — поле. Тропа и выведет к озеру — оно краем соединяется с болотом.
Клео внимательно слушала и запоминала дорогу. Выбраться бы только из поселка урагов, а там она уже разберется. Чей бы это не был корабль, но это единственный шанс вернуться к нормальной жизни. А гадать заранее, кто его хозяин, не стоило.
Она спросила дикарку, где можно перекусить.
— Перед закатом Дота будет раздавать ужин. Это скоро. Пойдём, пока Илит уснул.