Ну, слава богам, ее не собираются морить голодом. Девушки оставили малыша и вышли из хижины. Харт еще не вернулся, как не появились и остальные мужчины, а дикарок, которые, не унимаясь, судачили о новенькой, Клео не боялась.
Пищу раздавала одна из старших женщин вождя. Она плюхала всем непонятное варево из местных овощей в глиняные миски. Потом выдавала каждому по лепешке из злаков, запеченной на углях, и звала следующую. Получив свои порции, Клео и Одира отошли в сторону и сели на землю. Поставив тарелку на большой камень, Клео зачерпнула деревянной ложкой кашу, и вдруг ее взгляд упал на кучу вещей, что лежала под навесом. Она заметила там свой рюкзак, что раньше хранился в жилище амазонок. Значит, кто-то забрал ее вещи из деревни наин!
— Откуда это взялось? — спросила Клео у дикарки, показывая на склад вещей.
— Харт принес утром. Один из его воинов забрал это в деревне. Он сказал, что это вещи белокожей наины.
— Прекрасно. Переселил вместе с вещами, — хмыкнула Клео. Она уже поняла, что набег на деревню имел за собой лишь одну цель. Харт хотел забрать себе белокожую богиню. Вот только согласия девушки никто не спросил.
Клео знала, что находится в рюкзаке. Если никто, конечно, не похозяйничал в нем за это время. Сигнальные ракеты! Это поможет подать знак о том, что здесь, среди дикарей находится гражданин империи. Общеизвестный сигнал о том, что кому-то требуется помощь. Но увидит ли вспышку тот, кто находится в корабле за несколько километров от этой деревни?
Когда дикарки разошлись по своим делам, Клео бросилась к вещам и быстро открыла свой рюкзак. Коробка была на месте! Значит, осталось дождаться подходящего момента. Она быстро перепрятала свои вещи подальше, за кучу хлама, прикрыв тряпьем, чтобы рюкзак не бросался в глаза. За этим занятием ее и застал вернувшийся Харт. Его не интересовало, чем занята Клео. Дикарь не мог дождаться, пока снова сможет насладиться её прелестями, почувствовать ее аромат, сводящий с ума.
Он поманил девушку к себе. Клео вздохнула и направилась за вождем. Ее уже грела мысль о скором побеге. Теперь, когда появился шанс покинуть эту планету, все ее испытания казались не такими страшными.
В ту ночь Харт был безудержен. Он не спрашивал ее желания, а пользовался своей добычей, как хотелось ему. Клео стонала, извивалась в крепких руках самца. Но он опять возбуждался, врывался в нее с рыком. Она уже не получала удовольствия. Тело нестерпимо болело, хотелось спать. После пятого раза Харт наконец-то получил полное удовлетворение, после которого уснул, прижимая свою добычу к себе. Клео понимала, что виной всему ее гормоны. Он и так был довольно сдержан, в отличие от большинства мужчин. Она еще помнила свой первый неприятный сексуальный опыт.
Утром ее разбудили голоса во дворе. Клео поднялась, прислушиваясь к разговору. Харта не было рядом — он ушел на рассвете. А голос как раз принадлежал вчерашнему гостю. Но говорил мужчина вовсе не с вождем. Клео не успела понять, о чем шла речь — голоса отдалились. Клео осторожно выглянула из-за циновки и увидела, что высокий дикарь, разукрашенный татуировками из яркого сока одного из местных растений, разговаривает с Дотой — старшей женщиной вождя. Затевался какой-то заговор, и Клео подозревала, что она и есть причина этой милой на первый взгляд беседы.
Она снова спряталась в хижину, натягивая на себя рваную одежду — набедренную повязку и платок, который перекрутила вокруг грудей, завязав на узел. Голоса во дворе стихли, и она решила, что там уже никого нет, поэтому рискнула выйти, чтобы умыться и попить. Но она не сделала и пару шагов от хижины, как была схвачена за руку: дикарь так и не ушел, а поджидал белокожую добычу вождя, чтобы лично взглянуть на ту, кто взволновал всю деревню урагов одним своим присутствием и чей запах будоражил кровь.
— Какая ты странная. Ты одна из небесных людей? — спросил дикарь, не спуская горящего взгляда с девушки.
— Отпусти! — сверкнула Клео глазами, пытаясь выдернуть руку, но лишь причинила себе боль.
— Харт недолго будет вождем. Я встану вместо него над кланами. И я сделаю тебя своей, — произнес дикарь, обнажив ряд гнилых зубов. Его пятнистая кожа сверкала в лучах утреннего солнца словно шкура змеи. «Старая песня о главном» — подумала Клео.
— Не дождешься! — заявила девушка. — Я не собираюсь переходить от одного к другому как добыча.
— Скоро увидишь, — пригрозил дикарь, жадно втягивая ноздрями неизвестный и волнующий запах, исходящий от наины. — После того, как все мужчины племени попробуют тебя на главной площади, ты будешь рада моему гостеприимству. Если жива останешься, конечно.
Дальнейшему разговору помешали. Из-за постройки появились женщины вождя, боязливо посматривавшие на гостя. Доты среди них не было — она скрылась сразу же после разговора. Молодой дикарки, принявшей малыша, тоже. Женщины шли работать — у каждой был свой круг обязанностей.
Мужчина ушел, не дожидаясь возвращения Харта. Клео удивилась, что он так легко ее оставил, но потом догадалась. Туземец использовал пахучий сок растений, он и перебивал ее запах.
Девушка сходила в местный туалет, умылась, заплела отросшие золотистые волосы в косу и поела в компании молчаливой дикарки. Скучать Клео не пришлось. Ее тут же обеспечили работой — нужно было драить пористым камнем тарелки с присохшей кашей, после ополаскивать их мутной водой из бочки. Воду не меняли неделю, в ней кружились личинки местных кровососущих насекомых. Девушка выдержала и смогла выполнить задание. За ней наблюдала старшая наложница вождя, и Клео знала, что не стоит привлекать лишнего внимания. Нужно дождаться вечера и бежать отсюда.
— То-то же, — проворчала с удовлетворением дикарка, оценивая работу Клео. — Мне все равно, кто ты: богиня или нет. Будешь выполнять то, что я скажу. Тогда, может, выживешь. А на Харта не зарься. Вождь только мой.
Клео осмотрительно промолчала, не стала спорить. Себе дороже. Хорошо, что рюкзак на месте: она проверила с самого утра, не порылись ли в ее вещах женщины. А день тянулся так долго, что казалось, ему не будет конца. После того, как от нее отстали, Клео отправилась к Одире, помогать с ребенком.
Клео видела, как расцвела девушка, будто малыш влил в нее новые силы. В этом племени детей-мальчишек не убивали. Напротив, если рождался мальчик, это знаменовало появление нового воина в клане. А родив мертвого ребенка, девушка получила стресс и великое горе. Теперь же все налаживалось.
К вечеру вернулся с охоты вождь, а его воины притащили во двор несколько туш убитых зверей. Звучал целый хор голосов. Женщины вождя вились вокруг добычи, пытаясь стащить себе кусок пожирнее, чтобы пожарить на углях. Всех ждал пир. Клео не выходила из хижины, дабы не привлекать внимания мужчин. Однако воины вскоре ушли, а Харт, пошатываясь после чаши принятого крепкого напитка, ввалился в хижину, отыскивая Клео.
— Где ты? — рычал он. — Я все равно тебя найду…
Но найти не смог. Клео спряталась за толстый столб, поддерживающий крышу. Предварительно она вымылась и намазалась соком местной лианы, чтобы хоть как-то перебить свой запах. Именно сок того вида лиан, который Клео заприметила утром в раскраске гостя, помог не распознать до конца аромат девушки. И теперь она воспользовалась этой находкой. Все же лучше, чем навоз путаотов. Однако действие этого сока недолговременно, его запах быстро улетучивался.