После душа, утомленные, они отправились в спальню, и девушка радовалась, что теперь не будет спать одна в большой постели. Их пальцы сплелись, и Клео улыбнулась лоррену.
— Вижу, тебе понравилось, раз так улыбаешься, — тихо рассмеялся Рейнгар.
— А сам даже не сдерживаешься, так и сияешь от удовольствия, — ответила Клео.
— Это правда, не стану отрицать, — прищурился он довольно.
— И стоило так доводить себя и меня? Я уже не знала, что и думать. Считала тебя и геем, и импотентом, но потом изменила мнение, когда увидела в душе.
— Мне тяжело было делать вид, что не замечаю тебя, — вздохнул он.
— Ах, ты меня видел?! — Клео смутилась.
А она так надеялась…
— Да. Когда я вышел из душа, ты уже спала. Это меня и остановило… от необдуманного поступка.
— Да я чуть не умерла от волнения! Затаив дыхание, все ждала, что ты решишься. — Тут она подскочила, сев в постели. — Признавайся, тебе же понравился мой массаж? — пыталась выведать правду Клео.
— Признаю. — Он улыбнулся. — Я не мог подняться, ты бы сразу все поняла, поэтому и попросил накрыть пледом.
Клео обиженно хлопнула его ладошкой по ноге.
— Притворщик! А я еще поверила…
И тут же была заключена в объятия. Оказавшись под мужчиной, она попыталась освободиться.
— Больше никуда не отпущу, — произнес капитан проникновенно и вдруг захватил ее губы в плен. — Моя! — шептал он, проходясь поцелуями по шее и спускаясь к груди.
Ее соски вмиг затвердели и заныли от вспыхнувшего желания. Она никогда не перестанет хотеть этого мужчину.
Рейнгар взял двумя руками ее груди и по очереди стал ласкать их. Клео застонала от удовольствия. Ничто не осталось без внимания. Ее живот и ноги были осыпаны поцелуями. Пройдясь по внутренней стороне бедра, он раздвинул ноги и коснулся языком ее самой чувствительной точки, а потом проник внутрь ее естества, вызвав бурный отклик. Клео застонала от острого приятного ощущения. Его язык вытворял такое, что она могла только стонать и просить продолжения. Когда же он ввел палец внутрь и стал двигать им, ощущения усилились в несколько раз.
— Я хочу чувствовать тебя там, пожалуйста… — просила она Рейнгара, и он откликнулся на ее призыв.
Приподнялся на локтях и полностью вошел, вызывая очередной женский стон наслаждения. Девушка была готова принять его. Стенки ее входа уже увлажнились, и теперь они идеально подходили под его размер, вобрав немалый член без остатка.
С каждым движением вперед Рейнгар чувствовал, как головка упирается в основание ее лона, как скользит по бархатным стенкам, доставляя ей удовольствие. Из глаз Клео вдруг брызнули слезы.
— Я причинил тебе боль? — неожиданно замер капитан.
— Нет, просто это так… восхитительно… — всхлипнула Клео. — Это так замечательно — чувствовать себя обыкновенной…
Волна нежности поднялась из глубины души Рейнгара. Он ласково погладил девушку по щеке и снова начал двигаться в ней. Он то замедлялся, а потом опять не выдерживал и резкими толчками врывался в девушку своим членом, терзая ее. Но при этом следил, чтобы ей было хорошо.
Клео царапала его широкую спину, выгибаясь под желанным мужским телом. Сколько же она ждала этого момента! Все эти дни она мечтала оказаться в его объятьях. И ее мечта сбылась. Настолько хорошо ей не было еще никогда. Рейнгар оказался первым мужчиной, который вел себя не как озабоченный самец, а как нежный любовник.
Он ласкал ее соски, повышая их чувствительность, целовал ее в губы. По мере приближения оргазма их поцелуй становился все яростнее. Он излился в нее, когда почувствовал, что стенки ее входа сжимаются вокруг его члена. Тяжело дыша, он упал рядом на спину, а девушка легла на бок и положила голову ему на плечо, счастливо улыбаясь сквозь слезы.
Кончиками пальцев она потрогала его маску.
— Что произошло с тобой? — спросила Клео.
Лицо лоррена сделалось задумчивым.
— Это длинная история… Скажем так, я перешел дорогу одному влиятельному человеку и по неосторожности попал в его ловушку, лишившись корабля и… В тот день я едва выжил, превратившись в калеку.
— Ты поэтому не чувствуешь моего запаха? Ты, наверное, уже понял, что я не такая, как все, у меня есть одно отличие, которое не позволяло мне до этого момента жить нормальной жизнью. Мое тело излучает особые феромоны, повышающие возбуждение самцов. Мне приходилось все это время вкалывать себе инъекции, чтобы как-то защититься от нападения. Жить уединенной жизнью на корабле в компании с единственным другом.
— Мой мозг поврежден и, по всей вероятности, центр, отвечающий за запахи. Я их почти не ощущаю.
— Так вот в чем дело! — воскликнула девушка. — А я думала, что это особенность твоей расы.
— А я не знал, что ты так хорошо танцуешь, — усмехнулся лоррен, припоминая ее последнюю авантюру и поворачивая при этом лицо.
Девушка фыркнула.
— Это не я, это все мои феромоны.
— Мы только что выяснили, что на меня они не действуют, — еще ослепительнее заулыбался капитан.
Клео состроила хитрую «мордашку».
— Неужели тебе понравилось?
— Настолько, что я готов был убить каждого, кто станет претендовать на тебя.
Девушка счастливо рассмеялась.
— Я тогда, правда, очень сильно испугалась.
— Реакции самцов?
— Нет. Выражения твоего лица. Оно было настолько пугающим, что я думала только о том, какое наказание меня ждет впереди.
— Наверняка думала, что займусь с тобой сексом.
— Если честно — да, — заулыбалась Клео. — Я долго репетировала танец для тебя, надеясь, что он сработает.
Он нежно прижал ее к себе.
— Значит, ты для меня так старалась? — вопрошал капитан.
— Вообще-то… мне пришлось выйти на сцену… чтобы не спалиться, — Клео не выдержала и прыснула со смеха.
— Тебе придется ответить за свои слова! — грозно предупредил ее капитан, а глаза его так и лучились весельем. — Ты мне задолжала, и я намереваюсь наказать тебя!
Девушка вскрикнула, закрывая лицо руками и имитируя страх, а Рейнгар уже нависал над ней с видом вершителя судеб.
— Я больше не выдержу! Ужасно хочу есть! — умоляла Клео, хихикая. — Сжалься надо мной, капитан!
— Ну что ж, пожалуй, отсрочим наказание, — усмехнулся лоррен. — У тебя есть время подумать над своим поведением и раскаяться в ужасных преступлениях.
«Ах, знал бы ты все о моем прошлом, не стал бы так мило улыбаться мне», — подумала с огорчением Клео.
Он помнит о ней как о чистой невинной девочке, смотрящей на мир сквозь призму еще неиспорченной души, но с того времени слишком многое произошло в ее жизни. Ей приходилось обманывать, скрываться от преследования, чтобы выжить. Не было рядом никого, кто протянул бы руку помощи, смог защитить от посягательств на ее тело. Никогда, никогда она не расскажет ему всю правду о своей прошлой жизни, слишком много грязи в ней. Ничего ее признание не принесет, кроме разочарования и боли, ведь она не в силах будет выдержать резкую перемену в отношении нее. Нет, она сохранит свою тайну, насладится каждой совместно проведенной минутой. Она заслужила это счастье, выстрадала его.