Во-первых, различия между этническими группами в том, что касается владения собственным компьютером, оставаясь по-прежнему весьма значительными, с 1998 по 2000 год, похоже, стабилизировались. А именно в случае афроамериканских домохозяйств соответствующая разница по отношению к общенациональному среднему уровню слегка уменьшилась (с 18,9 до 18,4%), а в случае испаноамериканцсв она немного возросла (с 16,6 до 17,3%), что контрастирует с феноменом расширения разрыва, имевшим место на протяжении 1990-х годов. По мере того как стоимость компьютеров будет уменьшаться и в Сети можно будет найти больше приложений, у национальных меньшинств и групп населения с низким уровнем доходов будет больше стимулов и меньше препятствий для приобретения домашнего компьютера (Spooner and Ramie, 2000). Во-вторых, спад на рынке ПК, разработка других технических средств доступа к Интернету при помощи портативных устройств, увеличение масштабов публичного доступа к Сети в школах, библиотеках и в публичном пользовании, а также широкое использование Интернета на рабочих местах представляют собой тенденции, которые, похоже, указывают на расширение возможностей доступа к компьютеру для национальных меньшинств и тем самым преодоления наиболее очевидного барьера на пути к онлайну. В самом деле, исследование «Pew Internet and American Life Project» 2000 года, проведенное с использованием своей собственной выборки жителей США, позволило выявить сокращение разрыва в доступе к Интернету между белыми и афроамериканцами: если в 1998 году пользователями Сети были 23% афроамериканцев и 42% белых, то соответствующие показатели в 2000 году оказались равными 36 и 50% (Spooner and Rainie, 2000).
Что касается испаноамериканцев, то здесь помимо тех же самых проблем, с которыми сталкиваются афроамериканцы, определенную роль, возможно, играет языковый барьер (в частности, для недавних иммигрантов с ограниченными знаниями английского языка), поскольку 87% мировых web-сайтов представлены только на английском языке. С другой стороны, возможность использования Интернета в качестве недорогого средства связи со своей родиной побуждает новых иммигрантов к онлайновому общению. Язык сам по себе не должен представлять проблемы, поскольку Интернет глобален и существует масса возможностей для путешествий по Сети с использованием испанского языка (в самом деле, число web-страниц на испанском растет более быстрыми темпами в сравнении с web-страницами на английском). Однако результаты исследований показывают, что национальные меньшинства предпочитают использовать Интернет главным образом для решения практических вопросов, связанных с поисками работы, образованием, медициной и своей повседневной жизнью. Поэтому для иммигрантов английский язык американских сайтов, в которых они действительно нуждаются для нормальной жизни в США, может оказаться определенным препятствием. Тем не менее, поскольку численность, степень влияния и покупательная способность испаноамериканской диаспоры в США постоянно возрастают, широкое распространение двуязычных сайтов в американском Интернете — это только лишь вопрос времени (Cheskin Research, 2000).
Короче говоря, если иметь в виду опыт Соединенных Штатов, то для раннего Интернета был характерен глубокий цифровой разрыв, который сохраняется до сих пор (за исключением разрыва, связанного с дифференциацией по полу), однако существующие различия сойдут на нет, когда процесс распространения Сети захватит большую часть населения. С учетом того, что прогнозируемая на 2003 год степень распространения Интернета составит 63% американцев, а на 2005 год этот показатель может превысить три четверти населения, цифровой разрыв в том, что касается доступа к Интернету, станет в основном заботой беднейшего и наиболее дискриминируемого сегмента населения, что будет способствовать его дальнейшей маргинализации. Но для большинства жителей (включая большинство индивидуумов из числа национальных меньшинств) доступ к Интернету станет максимально широким, и мы увидим, как существовавшие ранее серьезные различия (между представителями разного пола, между сельскими и городскими регионами и между различными возрастными группами) либо исчезнут вовсе, либо существенно сократятся в течение пяти лет.
Аналогичный процесс, похоже, имеет место и в других странах. Здесь достаточно сослаться на один характерный случай — исследование российского Интернета, проведенное Киселевой и Кастельсом (2000), которое выявило существенный разрыв в том, что касается возраста, социального происхождения, пола и территориальной принадлежности, притом что на Москву и Санкт-Петербург в середине 1990-х годов приходилось около двух третей всех пользователей Интернета. Однако тенденции 1998—2000 годов, по-видимому, являются зеркальным отражением аналогичных тенденций в Соединенных Штатах, правда, с гораздо более низкой степенью распространения и более медленной ликвидацией существующих видов неравенства. К примеру, распространение Интернета в российских регионах в 1998—2000 годах происходило высокими темпами, в результате чего москвичи лишились своего подавляющего превосходства по численности пользователей Сети. Аналогичным образом российские женщины добились немалого прогресса в отношении онлайнового присутствия благодаря облегчению доступа к Интернету и расширению диапазона прикладных программ.