Деградация окружающей среды представляет собой серьезную проблему, которую необходимо принимать во внимание. Однако ее связь с основывающимся на Интернете миром имеет характер двунаправленного процесса. С одной стороны, поскольку поддерживаемая сетевыми структурами экономика беспрерывно «сканирует» планету в поисках благоприятных возможностей для извлечения прибыли, данный процесс оборачивается ускоренной эксплуатацией природных ресурсов и экономическим ростом в ущерб окружающей среде. Скажем прямо: если мы включим в ту же самую модель развития половину населения планеты, которое в настоящее время из нее исключается, созданная нами модель промышленного производства и потребления окажется экологически несостоятельной. С другой стороны, поддерживаемое Интернетом управление информацией привносит в модель экономического роста две противоположные тенденции. Во-первых, мы можем существенно расширить свои познания в отношении того, что является приемлемым для окружающей среды, а что — нет, а затем использовать полученные знания в нашей производственной системе — при наличии адекватного институционального регулирования и информации о потребителях — согласно направлениям, предложенным сторонниками школы «натурального капитализма». Во-вторых, как было показано в пятой главе, Интернет превратился в основной организующий и мобилизующий инструмент защитников окружающей среды во всем мире, способствуя повышению уровня осведомленности людей в отношении альтернативных укладов жизни и созданию политической силы, готовой этим заняться. Если мы теперь соединим эти две тенденции, то представляется вполне вероятным, что со временем могут быть произведены пересмотр и переоценка модели экономического роста, обусловливающей всеобъемлющую поддерживаемую стратегию развития, с целью включения всей планеты в эту, действительно, новую экономику. Но это только лишь одна возможность. Существующие тенденции, будучи рассмотренными в глобальной перспективе, имеют противоположную направленность: экстенсивное экономическое развитие, сочетающееся с деструктивной бедностью и тем самым способствующее дальнейшему обветшанию нашего природного наследия.
Однако наиболее пугающим для людей является самый старый из человеческих страхов: боязнь технологических монстров, которых мы и создаем. Сказанное, в частности, относится к генной инженерии, однако с учетом конвергенции микроэлектроники и биологии, а также возможной разработки вездесущих сенсоров и развития нанотехнологии, этот врожденный биологический страх распространяется на всю сферу технических открытий. Один из создателей сетевых технологий Билл Джой ясно сформулировал тезис об опасности неконтролируемой технической изобретательности. Он вызывает глубокий отклик в нашей коллективной душе, точно определяя наиболее значимое противоречие в происхождении сетевого общества — противоречие между нашим чрезмерным технологическим развитием и нашей институциональной и социальной недоразвитостью.
Это действительно является самой главной проблемой: отсутствие отдельных лиц и организаций, способных и желающих ответить на такой вызов. Я часто упоминал слово «мы». Но кто такие эти «мы»? Если вести речь о тех, кого затронули указанные тенденции, то я подразумеваю под таковыми всех нас, людей. Однако жить в Калифорнии (или допустим, в Барселоне) — это совсем не одно и то же, что проживать в Кочабамбе. А в пределах Калифорнии жизнь в Пало-Альто совсем не похожа на жизнь в Ист-Пало-Альто. Вы будете воспринимать исследуемый в настоящей книге мир совсем по-разному, в зависимости от того, являетесь ли вы Интернет-предпринимателем или школьным учителем. Существующие между нами профессиональные, общественные, этнические, половые, географические и культурные различия обусловливают самые разные последствия в отношениях каждого из нас с сетевым обществом. Однако я утверждаю, что обрисованные мною проблемы оказывают на всех нас весьма значительное влияние. Но кто должен заниматься данными проблемами? Кто такие «мы» в этом случае? И кем представлены действующие лица, возглавляющие наш переход к информационной эпохе?