Выбрать главу

— Ага! — сказал генерал и взмахнул плетью.

Раздался удар, а потом крик депутата Векшина.

Я на порку смотреть не стал.

Все-таки, несмотря на проступок Векшина, я по-прежнему считаю его своим другом.

— Ты видишь, Рудольф, — уходя из кухни, сказал я. — Я сделал для тебя все, что обещал. Терпи, друг. А потом я навещу тебя, чтобы почитать газеты и Н. Ф. Федорова.

Я собирался лечь спать, но мешали крики Векшина, мешал портфель, который Екатерине I Поляковой удалось переправить с Юпитера.

Портфель стоял под столом и смотрел, как я лежу в постели и слушаю крики Рудольфа.

Зачем он так кричит? Ведь он же знает, что кроме него в квартире живут и другие масоны.

Я встал и открыл портфель.

Я так и знал — там послание…

Это была рукопись Ш-С.

Оказывается, Ш-С., не спросив разрешения и даже не посоветовавшись со мною, переправил ее инопланетянам с экспедицией полковника Федорчукова и Екатерины I Поляковой, но руководство Юпитера вернуло рукопись мне, как Герою Вселенского Союза, для рецензии.

Не понимаю, почему Ш-С. не передал свой отчет о проделанной работе мне лично… Читается он легко.

Когда я завершил чтение, экзекуция на кухне тоже закончилась.

Влажно темнел вымытый майором пол, на диване, поджав под себя ноги, спала Екатерина Тихоновна, а на столе стояла пустая бутылка емкостью в 0,75 литра и рядом — в 0,5 литра, но тоже пустая.

А когда я доставал 0,75 литра, бутылка была полной.

Я полюбовался своей спящей супругой и подумал, что правильно отмечал Н. Ф. Федоров, когда говорил, что протрезвление — не только нравственная, но и физическая необходимость.

— Этот телефон не подлежал никакому притрагиванию… — сказала сегодня Раиса Максимовна Горбачева. Она рассказывала нам с экрана телевизора об августовском отдыхе в позапрошлом году в Фаросе.

Какой все-таки замечательный у нее язык!

Не зря Раиса Максимовна так долго работала вместе с академиком Лихачевым в Фонде культуры!

Я решил не терять времени.

— Вы должны это запомнить, господин Орлов! — строго сказал я, повернувшись к черно-петуховому казачьему генералу. — Моя супруга Екатерина Тихоновна не подлежит никакому притрагиванию.

Генерал Гриша даже поперхнулся от неожиданности.

— Чего-о? — спросил он. — Чего-о ты сказал?

И глаза его начало затягивать дымкой, как вчера, когда он готовился наказать провинившегося депутата Векшина.

— Федя хотел показать, каким культурным языком разговаривает Раиса Максимовна, — объяснила Екатерина Тихоновна.

— Нам всем надо учиться этому языку! — подтвердил я и очень твердо посмотрел в глаза Орлову.

Тот вынужден был признать мою правоту.

— Это да, — сказал он и с сожалением посмотрел на свой волосатый кулак. — Культурёшки всем не хватает. Только партшкола закончена, так чего понимаем.

Ходил сегодня к Ш-С.

Хотел рассказать, что рукопись, переданную мне на рецензию, я прочитал. Но самого Ш-С. не увидел, хотя и долго ждал его.

Зато увидел, как живет сестра Ш-С..

Жить, конечно, всем сейчас становится немножко труднее.

Вот и в семье сестры Ш-С. раньше любили вареную колбасу, белый хлеб с маслом, чай с сахаром и пирожными, а теперь все любят мэра Собчака, правительство Гайдара и президента Ельцина.

Меня немножко удивляет это, но, как говорится, о вкусах не спорят. У каждого своя жизнь, и каждый понимает ее смысл по-своему. И депутат Векшин, и я, и сам генерал Орлов.

А Ш-С., в принципе, прав.

Хотя некоторым и кажется странным любить упырей, как своих близких, как жен, как мужей, но ведь мы же знаем, что царство человека не от мира животных. Почему же тогда человеку не быть способному и на такую высокую любовь, о которой пишет Ш-С.

Прочитал сегодня в газете, что снимается новый художественный фильм «Егор и его команда» по мотивам известной повести Гайдара.

Главный герой фильма собирает компанию демократически настроенных реформаторов, разыскивает с ними одиноких подпольных миллиардеров и помогает им приобретать фабрики, заводы, земли, города и даже отдельные республики.

В газете написано, что это будет нужный для воспитания молодежи фильм, и я решил, что неплохо бы написать текст песни для него со словами из философии общего дела.

Хотел посоветоваться со своим другом Векшиным, но он был занят, в чуланчик к нему заглянул в гости пьяный Гриша Орлов…

Странно, но порою мне становится неприятной добросовестность, с которой генерал Гриша относится к порученному ему воспитанию узников приватизации.

Покинув туалет, я долго стоял у окна на кухне, смотрел на грязный снег во дворе, на косую тень водосточной трубы и все бормотал, бормотал поэтические строки, пытаясь составить текст песни для фильма.