И к тому времени, когда совещание господина Президента с лучшими людьми города через неделю все-таки завершилось, движение оформилось и организационно.
На аэродроме председатель Объединенного Общегородского Комитета Охраны Рельсы Иван Гаврилович Громыхалов поднес Президенту адрес.
Там было сказано, пускай, дескать, Борис Николаевич Президент реформу бережет родную, а рельсу город сохранит.
Отцвели и яблони, и груши,
Расцветал июльский иван-чай.
Выходи скорей, моя Катюша,
И у рельсы друга повстречай…
— помахивая длинными ногами, задушевно запели девочки из хора молодежной секции общегородского КОРа.
Сильно уставший за эту неделю господин Президент качнулся на Ивана Гавриловича и, обняв его, задремал, и хор затянул уже другую песню:
Но вернувшись из рейса,
С заграничных бесед,
На знакомую рельсу-у
Ты придешь посидеть…
Так вот и простился Рельсовск с зеленоватым господином Президентом. Он уехал куда-то в телевизорную даль продолжать реформы, а Рельсовск остался беречь историческую рельсу.
Вскоре после отъезда Бориса Николаевича Президента глава местной администрации господин Чижов разработал проект.
ЮНЕСКО, по мысли господина Чижова, должно было внести Рельсу в список памятников мировой истории, наравне с гробницами фараонов, а город Рельсовск объявить объектом мировой культуры.
И — кто знает? — может быть, этот смелый проект и оказался бы реализованным. Ведь тогда, развивая добрососедские отношения с бывшей империей зла, многие политики Запада старались поощрить становящуюся на ноги демократию. Отчего же было не поощрить смелое начинание рельсовчан по созданию собственных пирамид?..
Но помешали дилеры.
Надо сказать, что деятельность Комитетов Охраны Рельсы с самого начала встретила серьезное сопротивление в лице местных брокеров.
Дело в том, что у них уже были заключены контракты о продаже рельс в страны ближнего и дальнего зарубежья, и вот теперь все пути для этого вида частного предпринимательства оказывались перекрытыми.
«Голос дилера» в передовой статье «Они тормозят прогресс» обвинил членкоров в реакционности, а сами Комитеты Охраны Рельсы назвал подпольными райкомами давно уже запрещенной КПСС.
И хотя газета «На рельсу !» опубликовала опровержение, статья «Они тормозят прогресс» получила большой резонанс.
Господина Чижова сняли с должности, и на его место заступил господин Макаронкин, который — во исполнение Указа Президента городская торговая база была приватизирована — уже второй месяц сидел без государственной службы.
ТРЕТЬЕ АВТОРСКОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ
Некоторые историки предполагают, что дискуссия, развернувшаяся тогда на страницах рельсовских газет, явилась своеобразным эхом дискуссий, проходивших в ту пору в Москве…
Не знаю-не знаю.
Лично я разделяю мнение специалистов по прогнозам и маркетингу канцелярии Главного Предиктора Восточных Территорий.
Как справедливо отмечают эти аналитики, взаимосвязь рельсовских дискуссий с московскими не столь очевидна, хотя бы уже потому, что центр духовной жизни страны к тому времени уже сместился в Рельсовск.
Не рискну утверждать это наверняка, но бесспорно, что в Рельсовске, заглушаемые газетной шумихой, и произошли тогда события, в корне переменившие всю здешнюю жизнь.
И случилось это, когда большинство горожан уже успокоилось, полагая, что теперь всегда будут дискутировать членкоры, размышляя, на какую именно рельсу ляжет президент, всегда будут дилеры плести хитроумные интриги, стремясь выкрасть и продать в зарубежье рельсы.
Да-да!
Именно когда все успокоились и даже начали входить во вкус новой жизни, и произошли в городе странные, пугающие даже рельсовцев своей необъяснимостью события.
Когда начались они?
Перелистывая подшивки пожелтевших газет, я снова и снова пытаюсь определить тот момент, ту точку, от которой и начался, собственно отсчет Нового Времени Рельсовска.
Увы.
Я не могу сделать этого.
Так откуда же отсчитывать нам Новое Рельсовское Время?
Может быть, с того дня, когда в школе брокеров бывшие партийные деятели сели за парты рядом с уголовниками, тоже бывшими?
Или когда Рельсовский Совет народных депутатов принял решение перекрыть газопровод на Москву?