Уезжая, Джок Уиллер хитро подмигнул мне. Хотя с таможней космопорта "Экватор-8" у меня и прежде никогда не возникало никаких проблем, в этот полдень мне показалось, что буквально вся планета восстала против меня и все, кому не лень, только и мечтали, как бы им поскорее выпихнуть меня в глубокий космос, подальше от цивилизации с её горячим кофе и ароматными булочками поутру, поближе к опасностям и всяким гнусным пакостям, типа плохо смонтированного и кое-как установленного посреди лавового моря, на какой-нибудь бешенной планетке, темпорального ускорителя.
Как только ярко-оранжевый портовый бимобиль Джока свернул за угол ангара, в котором стояла моя бедная "Молния", турбины которой ещё не успели толком остыть после предыдущего полёта, из-за другого угла выехали семь здоровенных тягачей. Они тянули за собой тяжело груженные, шестидесятиметровые платформы. Тягачи быстро въехали по аппарели в трюм и выехали из него уже через пять минут пустыми. Трюмы моей "Молнии" достаточно вместительными даже для того, чтобы забрать как огромные тягачи, так и сами грузовые платформы, только вряд ли я смог бы пристроить их в тех местах, которые мне, видимо самой судьбой, предстояло посетить. Груз, по моему собственному мнению, я принял на борт совершенно чистый. Он предназначался персоналу всех тех станций наблюдения, которые мне предстояло посетить в ближайшие месяцы.
Таможня не обращала на него абсолютно никакого внимания, ведь я оплатил все таможенные пошлины и сборы ещё при его покупке, но под запрет он попадал из-за того дурацкого параграфа внутренних корпоративных правил, по которому сотрудники Корпорации, несшие дежурство на станциях наблюдения, не имели права получать необходимые им припасы иначе, чем по каналам службы снабжения. Ну, а снабженцы нашей конторы поставляли всё таким образом, и такого отвратительного качества, что наблюдатели просто выли от тоски и злости. Пайки корпорации отличались крайней скудностью и стоили гроши, но вот в этом-то и заключалась каверза, — за каждую дополнительную зубочистку снабженцы драли с наблюдателей втридорога. Только уже по этой причине, большинство техников считало своим долгом, подкармливать наблюдателей не столько ради какой-либо наживы, сколько в пику этим бандюгам. Хотя, надо всё-таки честно признаться, некоторую прибыль такая торговля всё же приносила, но не такую большую, чтобы разбогатеть на этом поприще. Да, и хлопот с торговлей по мелочам, всегда возникала целая куча и риск попасться, считался самым большим.
Как только я закончил с погрузкой, прибыли два ещё более громадных портовых тягача на антигравитационной подушке, подхватили мой кораблик своими силовыми полями и безжалостно потащили его на стартовую линзу. Моя "Молния Варкена", с самых же первых дней стала предметом тихой зависти абсолютно всех техников-эксплуатационщиков нашей конторы. Ещё бы, мой космический корабль раз в пятьдесят больше любой из их утлых посудин, а стало быть, по уровню комфорта превосходила их жалкие скорлупки тысячекратно. Правда, владение таким прекрасным кораблём стоило мне немалых дополнительных затрат, поскольку за аренду ангара в космопорте, я целиком платил из собственного кармана, как, впрочем, и за ремонт.
Разумеется, ангар нужен моей "Молнии", как рыбе зонтик, но без него мне тотчас пришлось бы свернуть добрую половину своих торговых операций. Поскольку ангар мне требовался всего дней на пятнадцать-двадцать в году, то я в конечном итоге не оставался в накладе. Кроме того подарки, которые я регулярно делал портовикам хотя и не считались очень уж дорогими, тем не менее, всегда позволяли мне надеяться на весьма существенную скидку и я никогда не обманывался в своих ожиданиях. Добрые портовики всякий раз закрывали глаза на то, что мой корабль приписан к Варкену и не драли с меня лишнего, хотя терилаксийское правительство не испытывает любви к моему отчему миру.
После пятой чашечки кофе, пока Бэкс, так в то время я называл свою бортовую компьютерную систему, проверял все системы корабля и прогревал тахионные турбины, мне пришло в голову, наконец, позавтракать сытным солдатским пайком из партии, только что доставленной на борт "Молнии". В тот момент, когда Бэкс доложил мне о том, что турбины набрали необходимую для старта мощность, а Нэкс, мой навигационный компьютер, вывел на главный экран диспозицию кораблей на орбите выбора курса, в навигационной рубке замигал тревожный, ярко-оранжевый сигнал. Честно говоря, я воспринял его, как самое настоящее издевательство. На экране тут же появилась сияющая от счастья и переизбытка энтузиазма физиономия дежурного диспетчера космопорта и он радостно и весело заорал:
— Капитан космического корабля "Молния Варкена", приказываю вам прекратить процедуру старта! Повторяю, "Молния Варкена", — прекратить процедуру старта. — Дежурный диспетчер перешел на закрытый, не записывающийся для контроля, канал связи и обрадовал меня неожиданным известием — Веридор, срочно прими на борт пассажира.
Я попытался отшутиться, справедливо полагая, что диспетчер сказал всё исключительно ради розыгрыша.
— Эй, ребята, я не нанимался к вам в извозчики. Как все вы прекрасно знаете, у меня контракт на каперство, а не пассажирский фрахт. Что ещё такое у вас там стряслось, из-за чего мне приходится отменять старт? Никак линза полетела?
Но диспетчер, похоже, не шутил, поскольку, ничуть не смущаясь, тут же доходчиво объяснил мне:
— Веридор, пассажир не наш, а из твоей конторы, так что встречай его, как положено, с оркестром и цветами.
Выключив связь с вышкой, я тотчас запросил обстановку у своих электронных помощников:
— Бэкс, доложи мне, что показывают твои сканеры и постарайся определить, кого это ещё снежные демоны несут на мою бедную голову?
Бэкс, вдруг, ни с того, ни с сего, ответил приятным, глубоким женским контральто со страстным придыханием в голосе, как будто объяснялся мне в любви:
— Шкипер, тахионные турбины прогрелись, набрали обороты и находятся в стартовом режиме. Вы можете стартовать в любую секунду. В семнадцати километрах от корабля я наблюдаю портовый гиромобиль повышенной защиты. Он движется на максимальной скорости и окажется возле вашего корабля через пять минут. За рулем гиромобиля сидит человек в одежде технической службы космопорта, я идентифицирую его, как дежурного механика космопорта Бенджамена Терманса. Рядом с ним сидит пассажир, неизвестный мне человек, одетый в космокомбинезон работника нашей Корпорации. Шкипер, я могу подробно описать его вам и даже вывести изображение этого типа на главный экран, но это абсолютно ничего не даст.
— Отлично, Бэкс, или мне следует теперь называть тебя Бэкси? У тебя потрясающий голос подружка.
Похоже, что длительное общение со мной подействовало на Бэкса довольно странным образом и у этого искусственного интеллекта моей "Молнии" появилась сексуальная ориентация. Бэкс-Бэкси продолжил свой доклад:
— Кроме того, шкипер, если вы собираетесь принять пассажира на борт "Молнии Варкена", имейте в виду то обстоятельство, что в настоящий момент это небезопасно. Ваш корабль находится на стартовой линзе, с которой уже совершено семь стартов. Поэтому линза уже нагрета до температуры трёхсот семидесяти двух градусов. Мы вынуждены охлаждать турбины, используя как портовые системы охлаждения, так и корабельные, но, тем самым, ещё сильнее нагреваем стартовую линзу и всё, что находится вокруг. Сейчас температура воздуха за бортом корабля составляет четыреста двадцать пять целых и три десятых градуса стандартной шкалы. Каждую секунду она повышается на две целых и семь десятых градуса. К тому моменту, когда гиромобиль подъедет к трапу, температура достигнет примерно шестисот десяти градусов. Поэтому обдумайте свое решение, шкипер. — Немного помолчав, моя бортовая кибернетическая система добавила с неожиданной нежностью в голосе — Шкипер, теперь я полностью уверена, что во мне проснулась женщина и мне очень понравится, если вы станете называть меня Бэкси. А выгляжу я, наверное, вот так. Во всяком случае в данный момент это полностью отвечает моему настроению, шкипер.