Длинный стол стоял посреди помещения, мягкие кресла расположились вдоль стен, но четверо находящихся здесь человек предпочитали стоять, придвинув свои ноги к огню. Как выяснилось по ходу знакомства, Старший Брат Киальд Уатт оказался невысоким, коренастым человеком с плешивым черепом, упакованным от ног до пяток в плотную голубую фланель, манеры его были сдержанными, голос сухим.
Он пожал руку Дэви, потом нагнулся к столу и отыскал на нем стопку заметок, скрепленных плоской серебряной застежкой.
- Для нас это весьма интересный случай, мистер Дайл, - начал он разговор.
- Для меня это больше, чем случай, - заметил Дэви.
- Хм... да-да, конечно же. Вы и он успели сдружиться за то недолгое время, что были вместе, как я понимаю. Хотя, вы насторожились, когда началось проявление навязчивых идей.
- Это не было проявлением навязчивых идей, - сказал Дэви. - Я принимаю сторону Израиля, сэр, поскольку никто другой не решился на это. Я чувствую, что ему ничего не стоило бы оказаться принесенным в жертву. Тогда все это представлялось для меня простым и понятным, но с тех пор, как он оказался здесь, в Новом Союзе, в ваших руках, все становится более и более сложным.
Он понимал, что говорит менее вежливо, чем намеревался. И смутился. Помещение смущало его, как и его более сдержанные собеседники - они были такими непохожими на жителей родных холмов. Хотя у себя дома, среди фермеров со скотоводами, Дэви считался знающим и респектабельным человеком, теперь же, вынырнув из своего захолустья, он оказался перед экспертами, и понимал, что выглядит перед ними обыкновенным простодушным селянином, даже его туника была не тех цветов. Это отвратительное чувство подсказало, что он уже готов натворить глупостей и именно тогда, когда это может принести больше всего вреда, оно угнездилось между его разумом и его эмоциями, силой вынуждало его говорить вещи почти что крамольные.
- Полагаю, в этом случае требуется обыкновенное здравомыслие, заметил он, делая подобным заявлением не лучше, а еще хуже самому себе.
Инальд Уатт доброжелательно улыбнулся, словно скрывая этим собственное смущение.
- К несчастью, мистер Дайл, - произнес он, - в определенных случаях здравомыслие оказывается слишком грубым рабочим инструментом, и вопрос с Израилем - один из таких. Пока же мы можем оценивать результаты только по некоторым косвенным доказательствам, как вам уже было сообщено.
- Я всего лишь высказал свое мнение, - ответил Дэви.
- Он надеялся, что это прозвучало виновато, даже смиренно, но в гулком помещении оно отозвалось вызовом.
- Совершенно верно, - спокойно отозвался Инальд Уатт, разглядывая свои пальцы, словно видел их впервые. - Поверьте, мы понимаем, какое яркое очаровательное впечатление личность вроде Израиля должна была произвести в Бергхарре, но здесь, на "Киберкоролеве" мы приучены к несравнимо более странному улову, так-то вот.
- И мы в Бергхарре не такие уж простачки, - воскликнул Дэви, уязвленный тем, что представилось ему неуважением к родному поселку.
Уатт с грустью кивнул, признавая правильность замечания.
Сообразив, что он вновь оказался на грани того, чтобы выставить себя дураком, Дэви одернул тунику и произнес в объясняющей манере:
- Сэр, прошу прощения, что я причиняю вам столько неудобств, но я чувствую, что должен собственными глазами удостовериться в том, что вы делаете с Израилем. Если, разумеется, вы с ним что-то делаете.
- Мы уделили ему немало нашего внимания, - доброжелательно сообщил Уатт. - Очень хорошо, что вы решили навестить нас. Мы все, здесь присутствующие, счастливы вас заверить, что последние несколько недель Израиль является сосредоточением наших интересов.
Он покачал головой и улыбнулся, остальные тоже улыбнулись. Итак, знакомство было долгим и мучительным, но сейчас все определилось! Уатт попытался указать на эту возможность Дэви, но Дэви уловил в голосе директора нотки упрека и мучительно покраснел, чувствуя себя малышом, поставленным перед учителем.
- Откуда мне знать, чем вы здесь занимаетесь, - пробормотал он. - Я считаю, что это мой долг - съездить и посмотреть.
На миг в глазах Уатта вспыхнули искорки раздражения, но тут же угасли. Брат Шансфор, зная своего начальника, теперь опасался наихудшего: директор принадлежал к людям такого сорта, которые однажды невзлюбив, потом уже никогда не забывают об этом. Судя по всему, Дэви оказался в невыгодном положении, начиная с первых минут спора их сообщение приводило к столкновению двух личностей, и результаты его уже можно было предсказать. Уловив что-то из этого, Дэви решил перевести разговор в другую плоскость.
- Я верю, что Израиль в своем уме! - воскликнул он.
Но тотчас же ему стало ясно, что его непонятливость еще более отдали их. Для них он был тупоголовым профаном, не способным разобраться в очевидных вещах.
- Я как раз посмотрел кое-какие записи, касающиеся вашего протеже. Уатт пошелестел бумагами. - Они могут прояснить наши выводы касательно... хм-м... пациента, и, я искренне надеюсь, это рассеет все тревоги и сомнения, которые могут у вас возникнуть.
- Расскажите ему о специалистах, Инальд - негромко заметил сидящий в стороне Шансфор.
- Да-да, - согласился Старший брат. - Эти заметки - выдержки из докладов специалистов с этого и других оздоровительных судов, занимающихся обследованием... хм-м... Израиля, как предпочитает называть себя человек, поступивший к нам в прошлом месяце. Сидите-сидите, мистер Дайл, сядьте по-спокойнее и расслабьтесь.
Дэви сперва заколебался, потом сел поудобнее и ритуально расстегнул свою тунику.
Три члена комиссии, до сих пор не проронившие ни слова, сочли это за намек на то, что пора исчезнуть.
- Итак, приступим, - заявил Уатт, откашлявшись.
Он указал на разложенные перед ним бумаги.
- Для начала давайте изложим имеющиеся у нас факты по порядку, согласны? Вечером, тридцать первого числа, месяца фи, некто Джордж Факци, крепостной на ферме Бранделла, что в провинции Бергхарра, обнаружил Израиля, скрывавшегося в сарае. Тот был нагим, растерянным и произвел впечатление вовсе не умеющего говорить. Факци завернул его в дерюгу и отвел в собственный фургон. Наутро Израилю стало лучше, хотя его память все еще оставалась замутненной. Тогда же он проявил прекраснейшее знание нашего языка - весьма важная деталь, мистер Дайл, которая сама по себе вызывает сомнения в его... хм-м... галактическом происхождении.
- Но он же объяснил... - начал было Дэви.
- Да, конечно же, он способен объяснить все, мистер Дайл. Но позвольте мне продолжить перечисление фактов. Израиль оставался в фургоне Факци до следующего утра, то есть до тридцать третьего Фи, когда же Факци решил передать его Бранделлу. Бранделл продержал его у себя три дня, тогда же - с его разрешения - вы и Острейчен, содержащийся общиной брач, имели возможность расспросить его. Полиция провинции тоже пустилась по следу и попыталась определить, где Израиль находился до того, как его обнаружил Факци, однако, в этом вопросе ничего не прояснилось.
- Это плюс в пользу Израиля, - заметил Дэви.
- Да, небольшой плюс для Израиля, - уточнил Уатт. - И на этом все; кстати, Дэви, ведь только вы один отнеслись с большим доверием к россказням этого человека, но с другой стороны вы же, как выяснил наш друг Шансфор во время знакомства с вами, решили передать Израиля нам. Мудрый шаг, мог бы я вам сказать с вашего позволения.
- Я старался для Израиля, - сказал Дэви. - Он был глубоко обеспокоен, почувствовал, что ему никто не верит. Я видел, что он уже в состоянии близком к тому, чтобы усомниться в собственном здравомыслии, а ведь он только что, как вы знаете, пережил сильное потрясение. Поэтому, узнав, что "Киберкоролева" подошла к берегу, я не мог не ухватиться за это. Я надеялся, что вы докажете ему, что он абсолютно здоров, вы могли бы оказаться для него могучими союзниками!
Уатт сухо и коротко откашлялся и продолжил свой обзор, словно вовсе не вслушивался в слова Дэви.
- Последние тридцать два дня, Израиль находился у нас на борту, он был подвергнут тщательному обследованию со всевозможных точек зрения. Сперва, разумеется, была произведена физиологическая проверка. Ничего аномального в строении пациента выявлено не было. Ни костей, оказавшихся не на месте, ни дополнительного количества хрящей, ни экстра-легких, ни даже... - он позволил себе слегка пошутить, - замаскированных щупалец. Во всех аспектах, Израиль - физически нормальный человек, рожденный здесь, на Земле, которому суждено здесь прожить и умереть. Думаю, мы были бы в праве ожидать некоторых незначительных отклонений, если он оказался действительно тем, за кого себя выдавал, то есть... хм-м... представителем галактической жизни.