А почему? - с жаром спросил Дэви. - Разве не могла эволюция проходить одинаково на двух различных планетах?
- Знаете ли, Инальд, это ведь тоже плюс в его пользу, - буркнул Шансфор.
- Плюс, который не стоит переоценивать, - возразил Старший Брат. - Но это подводит нас к следующей стадии наших рассуждений. Видите ли, мы сами были достаточно удивлены отсутствием логических неувязок в аргументах Израиля, чтобы не возложить на себя лишний груз и не проверить их. Я лично созвонился с Чрезвычайным Астрономом и справился у него насчет жизни на других планетах.
Он сделал выразительную паузу. Дэви ждал.
- Чрезвычайный Астроном сообщил мне, - продолжал Уатт, - что возможность жизни на других мирах - за исключением, возможно, низших видов плесени на Марсе - абсолютно недоказуема. Более того, добавил он, прямых свидетельств того, что существуют иные планетные системы, помимо нашей не найдено до сих пор. Он же напомнил мне, что, согласно некоторым древним записям, время от времени космические корабли отправлялись с Земли на поиски других планет, но записи о возвращении хотя бы одного из них отсутствуют. Закончил он тем, что заверил меня, что у космических путешествий нет будущего.
Дэви больше не был в силах сдерживаться. Он сорвался с места и
- И после этого вы говорите, что взяли на себя труд проверить? Предвечные небеса, кто я такой, чтобы спорить с чрезвычайным астрономом, но он то что может смыслить в этом вопросе? Он же, в конце концов, не эксперт по космическим путешествиям!
- Согласен, - ответил Уатт, теперь его голос стал на несколько градусов холоднее. - Но экспертов по космическим путешествиям у нас просто-напросто не существует, если, конечно, не принимать во внимание несколько шарлатанских компаний, что выстроили свои жалкие куполишки на Луне, надеясь отыскать там минералы или что-либо полезное. Мошенничество! Так, полагаю, можно выразить эту затею в одном слове. А теперь, пожалуйста, сядьте на место, мистер Дайл.
Дэви чувствовал, что сейчас он менее всего способен сидеть. Он молча воззвал о помощи Шансфору, но тот продолжал невозмутимо любоваться огнем. С неловкой грациозностью заставил себя Дэви опуститься в кресло.
- Продолжайте, - раздраженно бросил он, - что там у вас дальше?
Прежде чем заговорить, Уатт сделал паузу, давая ясно понять, что сомневается в полезности дальнейшего:
- Теперь мы изучаем Израиля при помощи новой серии тестов. Точнее говоря, психологических тестов, а в этой области, даю вам слово, эксперты существуют. Именно мы - если так можно выразиться, не нарушая законов благопристойности - мы и являемся экспертами, те, кто работает на этом судне.
В нашем распоряжении имеется неправдоподобный документ, заявление Израиля, сделанное им на протяжении ряда собеседований. Короче говоря, в нем излагаются факты из биографии этого человека в том виде, в котором он их изложил нам, вплоть до того момента, когда он, будучи адмиралом флота взаимопроницателей - если воспользоваться его собственной непривычной для формулировкой, - потерпел поражение в своего рода сражении и в результате был высажен на Землю совершенно голым и без гроша за душой.
Не стану тратить ни ваше время, мистер Дайл, ни свое собственное, излагая в подробностях эту фантастическую мешанину, выдаваемую пациентом за автобиографию. Избавленная при переписи от поворотов и разбитая на отдельные темы, она заняла бы пять толстых томов, как видите мы тоже можем проявлять скрупулезность. Однако же, в ней содержится одно-два кардинальных положения, на которых и основывается вынесенный нами диагноз, именно их-то я и намерен предложить сейчас вашему вниманию. Вы сможете отыскать в них больше утонченной изобретательности, много больше привлекательного, чем я.
- Погодите-ка, - попросил Дэви. - Вы говорите мне все это, но с каждым вашим словом я все больше убеждаюсь, что ваш мозг заперт наглухо, словно створки улицы Хорби. Так было еще до того, как Израиль попал к вам? Потому что, будь это так, у бедняги, хоть он в лепешку разбейся, нет ни малейшего шанса доказать нам свою правоту.
- Вы говорите, когда ваша туника застегнута, - неожиданно вмешался Шансфор. - Такого рода поведение ни к чему хорошему вас не приведет. Извольте придерживаться приличий и...
- Мы и без того никуда не пришли, - отрезал Дэви. - Я - человек сельский и привык выражаться просто.
- Шансфор, - попросил Уатт, скрестив руки и устало покосившись на коллегу, - полагаю, я оказался не в состоянии выражаться достаточно просто для вашего деревенского друга. Может быть вы возьмете на себя обязанность дальнейших объяснений?
- Непременно, - ответил Шансфор. - Но может быть вы позволите сперва взбодрить нас парой добрых глотков?
- Прекрасная идей, - согласился директор, смягчаясь. - Полагаю, содержимое этого буфета соответствует его богатому внешнему оформлению.
Пока Шансфор ходил туда и обратно, Уатт заговорил с Дэви почти по-человечески.
- Знаете ли, Дайл, что мы и сами окажемся в выгоде, давая вам все эти объяснения, иначе ничто не заставило бы нас этими объяснениями заниматься. По закону, теперь Израиль находится в ведомстве медицинской иерархии. Вы же никоим образом с Израилем не связаны, однако, мы все были в какой-то мере тронуты вашей заинтересованностью судьбой этого несчастного.
- Я смогу сказать вам, обязан ли вам я чем-либо только после того, как выслушаю до конца все, что вы намерены сообщить, - непреклонно сообщил Дэви. - Что это за кардинальные положения, о которых вы только что упомянули?
Дистиллированное вино пошло по рукам, аромат был потрясающим. Шансфор уселся поближе к камину, протянув свои худые руки к огню.
- Возможно, вам известно, - неторопливо начал он, - насколько развито и обстоятельно воображение у невротиков; оно проявляется у них в таких первичных эмоциях как страх, любовь, жажда власти. Если выйти за пределы тех символов, которыми расстроенный рассудок маскирует эти символы внутри себя от самого себя, то, как правило, мы можем разглядеть эти эмоциональные импульсы достаточно четко. В этом отношении Израиль ничем не отличается от тех случаев, с которыми нам уже приходилось сталкиваться, за исключением разве что того, что его воображение достигло верха изобретательности.
Отметим несколько деталей. Эта красочная цивилизация, к которой, как утверждает Израиль, он принадлежит, включает в себя десять тысяч планет, рассеянных на протяжении пятидесяти тысяч световых лет - но, не исключено, что планет может быть и пятнадцать тысяч, а световых лет - в десять раз больше: Израиль этого точно не помнит.
- А вы бы запомнили? - спросил Дэви. - Мистер Уатт, скажите мне, сколько всего городов на Земле?
- Это не то, о чем я веду сейчас речь, - возразил Шансфор. - Я хочу показать вам, каким образом Израиль пытается выстроить из отдельных частей все здание его воображаемого мира. Война, в которой он якобы принимал участие, также на удивление сложна - этакие невероятного размера трехмерные шашки с нечеткими правилами, но в то же время с жесткими законами рыцарства, Израиль ищет спасение в собственной неразберихе, стремится утратить себя.
- Но ведь структура галактической цивилизации и должна быть сложной! - возразил Дэви. - Так почему вы не можете отнестись ко всему тому, что он говорит как к правде? У него же нет причин лгать.
- Причины лгать у него обычные для таких случаев, - заявил в ответ Шансфор. - Точнее: это настолько полное бегство от реальности, насколько только возможно. Не может быть правдой то, что он говорит, ибо в его слова не сможет поверить ни один здравомыслящий человек - это слишком фантастично; еще вам следует отметить, что он довольно умело выдумал свою историю, которая не вынуждает его мучительно подбирать хоть какие-то доказательства своей правоты!