Леди Корина легонько сжала руку своего паломника-любовника и золоченые двери, на створках которых были, как в какой-нибудь майнартати изображены любовные сцены с участием Великой Матери Льдов, распахнулись перед ними. Из ледяного грота в лицо Веридора Мерка пахнуло холодом и свежестью. Как только они вошли внутрь, тотчас послышалось негромкое шипение, это матидейтин заполнял грот, стены, пол и потолок которого были полностью из чистейшего, прозрачного льда. Ледяной грот леди Корины весьма сильно отличался от такого же сооружения леди Риты. У той он был похож застывший водопад, а здесь имело место быть геометрически правильный шестиугольный шатер, посреди которого стояли немного поодаль друг от друга два белых, просторных кресла для отдыха. Прижав палец к губам, леди Корина указала Веридору на то из них, которое стояло ближе к входу и молча прошла к своему.
Хотя Веридору Мерку было куда привычнее проводить любые медитации кроме водной в позе лотоса, он безропотно повиновался жрице и занял своё кресло. Находясь в полулежачем положении, он бросил последний взгляд на обнаженную жрицу и улыбнулся ей. Та улыбнулась ему в ответ и он молча закрыл глаза. В состояние ледовой медитации Веридор вошел очень быстро. Даже быстрее, чем в ледяном гроте леди Риты, и уже через каких-то несколько секунд он, словно бы проснулся сидя на сверкающей от снега вершине горы Ашботан. Это тоже было совсем не так, как вчера вечером. Тогда они сразу перенеслись в волшебные ледяные сады Матидейнахш.
К тому же не смотря на то, что в ледяной грот он и леди Корина вошли совершенно нагими, ведь на Веридоре не было даже его заколки-архо, он оказался одетым в свой любимый, старенький космокомбинезон с эмблемами "Молнии Варкена" и заношенные донельзя, а потому многократно латанные-перелатанные космобутсы. Обратив внимание на свой внешний вид, Звёздный князь, вдруг, обнаружил, что он сидит не на сугробе из плотного, слежавшегося снега, а в абсолютно белом бронекресле своей "Молнии". Леди Корина стояла слева от него так же одетая в довольно поношенный космокобинезон голубого цвета без знаков различия и нашивок. Веридор жестом поманил жрицу к себе левой рукой, а правую машинально запустил в мини-бар и выудил из него литровую банку чендорского темного.
Хотя Веридор и подрос весьма изрядно в волшебных ледяных садах, леди Корина вполне могла сесть в бронекресле, рассчитанном на человека одетого в боескафандр, рядом с ним, но вместо этого села к своему любовнику на колени. Прижав её к себе, он взял банку с пивом в левую руку и на этот раз прежде, чем запустить правую в мини-бар, посмотрел на его содержимое. Помимо пива там было ещё несколько банок с соком и Веридор счел, что апельсиновый сок должен понравиться леди Корине, но та, увидев в его руке банку с яркой, нарядной этикеткой, проворчала сердитым голосом:
– Это что ещё за дискриминация? К твоему сведению, я тоже люблю чендорское тёмное.
Только теперь Веридор сообразил, что молчать вовсе не обязательно и потому поинтересовался:
– Интересно, с чего бы это? Я вроде бы передал все свои запасы чендорского тёмного Велу и он выдул его чуть ли не в первый же день. Или ты приобрела привычку пить этот сорт пива недавно? Тогда поздравляю, ты знаешь толк в доброй выпивке.
Привычным движением открыв самоохлаждающуюся банку так, чтобы пиво не вспенилось шапкой, леди Корина отпила небольшой глоток, полюбовалась на напиток в прозрачной банке имеющей форму пивного бокала и ответила:
– Микки, к твоему сведению, не только наложил свою цепкую лапу на большую часть твоих запасов чендорского тёмного, но и упёр у наблюдателей почти двести коробок этого благородного напитка. К тому же он не стал поступать с ним точно так же, как со всеми остальными твоими подарками и потому чуть ли не до последнего дня нашего великого сидения взаперти лишь избранные люди могли наслаждаться его вкусом. Я, к твоему сведению, всегда входила в их число и трижды в год наша компания отмечала особые дни с этим пивом.
Подивившись таким делам, Веридор не спеша глотнул пивка и бросил взгляд с вершины горы на мир у её подножия. Он даже не удивился тому обстоятельству, что весь Галан лежал у его ног и сделался при этом совершенно плоским. Не удивился Звёздный князь и тому, что первым, кого он увидел, был Патрик Изуар собственной персоной, который плыл по океану Талейн на небольшой, старинной парусной яхте вместе с леди Джаниной, потомственной рыбачкой из славного города Мо. Точнее яхта плыла по довольно неспокойному океану в непроглядной ночи сама, так как Пат и Джанина в данный момент занимались на палубе любовью. Посмотрев на них, Веридор пробормотал вполголоса:
– А вот этим ребятам наша помощь ни к чему, Кори. Пат ещё месяц назад сказал мне, что он сделает леди Джанину императрицей самой бесбашенной Звёздной империи и будучи немного наслышанным о его подвигах, я склонен с этим согласиться.
– Зато Джанни ещё раздумывает, милый. – Ответила ему леди Корина и добавила со злорадной ухмылкой – Ну, эту дурь я из её кудрявой головки быстро вышибу. Надо же, намылилась сменить Риту. Вот дурёха, так дурёха. Совсем не понимает, какое счастье ей привалило.
Веридор так и не понял, что сделала леди Корина, но в результате черноволосая красотка с совершенно обалденными формами тотчас превратилась в какую-то влюблённую фурию, отчего Пат буквально завопил не то от боли, не то от наслаждения. Впрочем, судя по тому, как он стиснул леди Джанину, это было всё-таки наслаждение. Подивившись этому, Веридор спросил:
– И что же, Кори, это будет происходить всякий раз, когда Матидейнахш откроет мне глаза на очередную пару, достойную взаимной любви? Или для кого-то ты будешь делать послабление?
Леди Корина осторожно сделала ещё глоток пива, отчего на банке появилось второе колечко пены и сказала уверенным голосом:
– Верди, доверься специалисту. Твоё дело открывать мне доступ к альковам наших клиентов, а моё колдовать над ними всерьёз, так сказать, по-взрослому, как любит выражаться один мой паломник.
Услышав это, Веридор глухо проворчал:
– Кори, если я узнаю, что этот юный, наглый интуит ещё раз намылился посетить твои покои, я ему по башке настучу.
Леди Корины невозмутимо ответила:
– Не волнуйся, милый, теперь у него совсем другие заботы. Риту два этих ухаря посетят ещё не раз, это точно, а у меня им больше нечего делать. Всё что им было от меня нужно, они уже получили, а потому тебе не о чем беспокоиться. Хотя признаюсь честно, эта пара вне всяческих похвал.
Веридору, когда он узнал о том, что покои леди Корины посетили Стинко и Хьюм, было впору хвататься за свою стриженную голову, но тут перед ним распахнулся интерьер большого бального зала, в котором, явно, назревала самая настоящая потасовка. В самом центре зала сошлись грудь в грудь двое крепких парней. Одного из них Веридор Мерк узнал совсем недавно, это был Чарльз Гордон собственной персоной, а другого несколько раньше, это был сын короля Гарендира принц Бастиан-младший. Похоже, что дело происходило в замке принца, в Фалтаресе, только Веридору было не совсем понятно, за каким чертом Чарли Гордона занесло в Фалтарес на этот костюмированный бал. Да, и одет он был весьма странным образом, в старинного фасона камзол синего цвета, черные бархатные панталоны, полосатые, белые с голубым, чулки, а на его ногах были обуты черные, надраенные до блеска башмаки с золотыми пряжками. В довесок ко всему его голову покрывала черная шляпа с белым пером, на безымянном пальце левой руки был надет массивный золотой перстень с овальным, невзрачным кабошоном, а на расшитой золотом перевязи болталась длинная шпага в роскошных ножнах. При этом Чарли вёл себя хотя и учтиво, но всё же весьма вызывающе, говоря Бастиану:
– Юноша, Чак Гордон лезет в драку только всего в трёх случаях, во-первых, когда в его присутствии кто-либо делает замечание фриледи, во-вторых, если кто-либо ущемляет интересы а-человека, ну, а о третьем случае я с вашего позволения промолчу, поскольку это касается интересов очень большого числа людей. Поэтому, мой юный друг, я приму ваши слова, как вызов на дуэль, которая состоится здесь и сейчас, но только по моим правилам. Вы можете выбрать любое оружие, мой друг, и вам дается право первого удара. Если вы хотя бы зацепите меня шпагой, мечом или же выстрелом из бластера, то я повержен и немедленно покину этот зал, чтобы принять крейг. Если в течение пяти минут вы не сможете сделать этого, то бал продолжается, как ни в чём не бывало. Мне понятны ваши чувства, принц Бастиан, но принцесса Корнелия пришла на этот бал со мной и потому сопровождать её обратно в дом его императорского величества буду я, а не кто-либо другой. Зато мы сможем неплохо повеселить наших общих друзей, ведь я буду уходить от ваших атак, как простой круда.