– Валяй, Сорки, перебрасывай.
Никто не успел и вскрикнуть, как почти пятнадцатитысячная толпа народа оказалась на пустой взлётно-посадочной площадке, через огромный вакуум-шлюз которой был виден Галан с высоты в тридцать тысяч километров. Веридор Мерк испуганно встрепенулся и спросил:
– Но, как? Как тебе это удалось, Сорки?
В наступившей тишине его вопрос услышали очень многие. Император посмотрел на своего зятя с явным удивлением и спросил вместо ответа:
– А чего в этом такого? Это же просто большой космический корабль. К тому же не очень тяжелый. К тебе в гости пожаловало уже почти две тысячи самых лучших прыгунов моей империи, так что это было плёвое дело, переставить твой кораблик поближе к Галану. Ты мне лучше вот что скажи, эти штуки на его днище действительно огромные антигравы или что-то другое? Понимаешь, притащить твой кораблик в Роант было бы не очень удачным решением, но если он сможет висеть над океаном Талейн, то самое хорошее место для этого твой любимый остров Равелнаштарам. Твой сын построил на нём прекрасный город, да, к тому же на горе Ашботан стоит самый главный храм Великой Матери Льдов и на него тебе тоже стоит взглянуть. Ну, что скажешь, Верди?
Веридор окончательно смутился, но это длилось недолго. Быстро отдав телепатический приказ, он сказал с улыбкой:
– Сорки, наш Звёздный Антал может висеть над океаном Талейн хоть целую вечность, дай только две минуты на то, чтобы наши парни разкочегарили реакторы и вывели антигравы на полную мощность.
Сорквик кивнул головой и послал Веридору телепатемму так быстро и столь узким лучом, что её никто не смог не то что отследить, а даже вообще заметить, что она была послана. Телепатемма гласила между тем:
– Верди, я ждал этого дня очень долго, почти девяносто лет. Пора приниматься за работу. Укажи мне на того парня, которому ты полностью доверяешь, чтобы я мог сделать его, для начала сенситивом, а потом по-быстрому двинуть в планетарные короли или императоры. Насколько я успел это понять, нас окружают правители миров и целых Звёздных федераций и я не думаю, что они прибыли сюда из праздного любопытства. Давай, парень, соображай быстрее с кого мне начать.
Веридор сделал вид, что он зачарованно смотрит на Галан и послал Сорквику ответную телепатемму, которая содержала в себе достаточно большой объем информации и начиналась таким образом:
– Сорки мы тут тоже дурака не валяли и хорошенько подготовились, хотя у нас было всего пять лет с небольшим на размышления. Самый лучший кандидат в императоры, это Гирш Меир-Симхес, он влюблён в тебя, словно девчонка. Гирш уже получил от своих пройдох-парламентариев полное добро на империю и готов к работе. Он даже вызубрил наизусть все те книжки, что настрочил Арлан, а потом и все твои предки. Так что начинай с него, старина, и поменьше самодеятельности, мы уже подготовили всё для твоей экспансии в галактике, но относительно Гирша руки у тебя развязаны полностью.
Когда всё было подготовлено к спуску на Галан, Веридор незаметно подал Сорквику знак и тот, подняв верх руку, резко махнул ею, словно сделал отмашку стартовым флажком. Тотчас пейзаж за вакуум-шлюзом изменился. Громадина Звёздного княжества без толчков и рывков переместилась в пространстве и люди, собравшиеся на взлётно-посадочной площадке увидели перед собой здоровенный гористый и весь покрытый зеленью остров, над которым возвышалась огромная гора, так же вся покрытая зеленью лесов до самой вершины, а у её подножия раскинулся огромный, красивый город, словно взятый из какой-то сказки. Но более всего народ поразил сверкающий хрустальный цветок на вершине горы, в котором каждый сразу же узнал знаменитую лунную орхидею. Толпа галактов ликующе завопила, а Сорквик принялся высматривать в толпе Гирша Меир-Симхеса и как только нашел его, немедленно похлопал Веридора по плечу и двинулся к президенту Хельхора решительной походкой.
Гирш, увидев, что император направляется к нему, тотчас дернул свою жену за руку и весь подался навстречу, но не сделал ни шага. Точнее этого не дал ему сделать Веридор, который шел рядом с Сорквиком и злорадно ухмылялся. Все правители мигом насторожились и даже варкенские лорды-хранители, которые начали знакомиться с пока что ещё немногочисленными черными рыцарями, мигом направились к эпицентру назревающей сенсации. Всем слишком хорошо были известны настроения Гирша, чтобы прозевать тот момент, когда он сможет обратиться со словами приветствия к императору Галана. Эненсия Макс вместе с Поли тут же поторопилась организовать свободное пространство и Сорквику, наконец, пригодился весь тот опыт, который он обрёл совершая свои пантир-визиты, куда больше похожие на партизанские рейды в тыл врага. Картинно остановившись метрах в семи от Гирша и леди Салмайи, он расправил свои широченные плечи и выкатил грудь колесом, а его длинная горностаевая мантия, словно живая, расправилась сама собой. Все ждали, что император обратится к Гиршу, а он негромко сказал себе в плечо:
– Вальрад, друг мой, я у себя дома. Будь добр, превратись в платформу-антиграв. Ты меня этим очень обяжешь.
Галактам, которые были поголовно облачены в Защитников, было не привыкать разговаривать со своими костюмами, мундирами и бальными платьями, но им и в голову не могло прийти, что то же самое станет делать император Галана. Тем не менее мундир императора лопнул у него на груди и быстро опал вместе с мантией с его тела, чтобы превратиться в круглую золочёную платформу-антиграв, богато украшенную эмалями и драгоценными камнями. Толпа изумлённо ахнула, а Веридор, который чуть было не оказался на платформе рядом с тестем, тихо спросил:
– Что такое вальрад, Сорки?
Но императору было не до пустопорожних разговоров и он, внезапно сделавшись стройным мужчиной с тонкой талией, одетым во всё тот же тёмно-зелёный мундир со скромным золотым шитьём, наконец, обратился к президенту Хельхора и его жене со следующими словами:
– Леди Салмайя, Гирш, глядя на ваши лица, мне не нужно быть телепатом, чтобы понять простую истину, – вы давно уже признали меня своим повелителем. А ещё я вижу, Гирш Меир-Симхес, что ты мудрый правитель, честный и благородный человек и верный друг. Поэтому я спрашиваю тебя, Гирш Меир-Симхес, готов ли ты принять от Галана дары Великой Матери Льдов, признать меня своим сюзереном и по моему повелению взойти на трон Хельхорской звёздной империи, чтобы принести своим народам, людям и андроидам, сенситивные способности, закон дома Роантидов, а также подлинную свободу и справедливость?
Гирш и Салмайя, глядя на Сорквика с восхищением, немедленно шагнули вперёд. Президент Хельхора встал перед императором на одно колено и, неумело сцепив пальцы в замок преданности и верности, громко и отчётливо произнёс заранее подготовленную речь:
– Ваше императорское величество, перед тем, как отправиться в Звёздный Антал шесть часов назад, чтобы встретить вас, я провёл экстренное заседание парламента Хельхорской звёздной федерации и поставил на голосование всего один вопрос, хотят ли её граждане превратить свою Звёздную федерацию в Звёздную империю, а меня видеть над собой своим императором. Заседание было очень коротким и заняло всего четыре минуты, а голосование единогласным. Отныне Хельхорская звёздная федерация является Звёздной империей, я избран императором и мой народ поручил мне пасть перед вами на колени и просить вас, как императора галактики, принять нас под своё покровительство.
Таким своим заявлением, которое транслировалось чуть ли не на всю галактику, Гирш сделал Сорквика легитимным императором галактики и уже сейчас его империя представляла из себя весьма приличное звёздное сообщество людей. Теперь даже Лекс будет вынужден называть Сорквика императором галактики, ведь всё было сделано согласно существующих в ней законов, которые не имели обратной силы. Отныне его можно было только заставить отречься от престола силой, хитростью или подкупом, что, как все прекрасно понимали, было делом совершенно нереальным. Император Галана сошел с золотой платформы, сделал шаг к леди Салмайе, и, внезапно, сделал то, что было для всех варкенцев совершенно обычным явлением, но до изумления поразило всех остальных правителей миров и Звёздных князей. Он быстро встал перед ней на одно колено и поцеловал руки, после чего поднялся и, кивнув Гиршу, торжественно произнёс: