Вадим Немченко
Диму трясло, словно в лихорадке.
Не дай Бог, лезвие было отравленным, подумал Вадим, стаскивая с него дубленку. Он разорвал окровавленную рубашку, обнажив располосованную кожу.
— Будет больно, — предупредил Немченко, вытаскивая флягу. — Вытерпишь?
Дима кивнул.
Вадим отвинтил крышку.
— Держись, — произнес он и плеснул на рану из фляги.
Стременников рванулся так, что едва не сломал ногами руль.
— А-а-а! — заорал он, извиваясь в руках Немченко.
Вадим коленом прижал его к сиденью.
— Терпи, б…! — выкрикнул он.
— Вскрыли дверь, — равнодушно сообщила рация, и Немченко вспомнил, что кроме них с раненным Димой здесь еще есть люди.
Стременников обмяк в его руках. Голова упала на окровавленную грудь.
— Проникли на первый этаж, — доложил Расул.
Со стороны дома донесся звон разбившегося стекла.
— Задняя комната — пусто.
Немченко ждал, гладя Стременникова по голове.
— Молодец, — бормотал он. — Мужчина.
— Первый этаж, проверен, никого нет, — через несколько мгновений произнес Расул. — Двигаемся наверх.
— Быстрее, ребятки, — прошептал Вадим. — Быстрее, я жду.
— Второй этаж, первая комната — чисто.
— Вторая — чисто.
— Третья — никого.
— Второй этаж проверен, — спустя секунду подытожил Расул.
— Подвал в доме есть? — спросил Немченко.
— Сейчас проверим, — отозвался Рас.
Почему же они нападали на нас вне дома, думал Вадим. Разве не логичнее было бы засесть всей шайкой внутри? Мы бы их ни за что не взяли бы. Почему же они не остались в доме?
Тензор знал, что мы здесь. Они искали Сашка вместе с Робертом. Он точно знал, что Саня не случайно оказался рядом с его домом. Что бы я сделал на месте Тензора?
Всех бы в срочном порядке вывез. Куда-нибудь, только подальше от обнаруженного логова. Оставил бы людей в засаде? Вероятно. А сам дом? Его пронзило острое ощущение непоправимой ошибки. Очередной глупости, которую он допустил впопыхах.
Его пробила испарина.
Рука метнулась к рации.
— Ра…, — закричал Немченко, но было уже слишком поздно.
Огромной силы взрыв подбросил джип вверх. Стекла лопнули, рассыпаясь. Мимо пролетели горящие обломки, что-то ударилось о машину. На месте дома Тензора вспухало черное дымное облако. Там что-то горело, лопались стекла, рушились перекрытия.
— Нет! — заорал Вадим.
Десять человек, подумал он. Десять, одним разом!
Немченко вытер пот и медленно выбрался из машины.
Ноги его почти не слушались.
Вадим обогнул джип и замер, облокотился на капот.
Пожарище расстилалось перед его глазами. Ни дома, ни участка больше не существовало. Вместо них было поле строительного мусора: балки, куски стен, искореженная мебель. Все это горело, чадило, лопалось, трещало. Руины погребли под собой десять человек.
Расул, Федор, Петя, Леха, Сергей… Кто еще?
Какой же я дурак, опустошенно подумал Немченко. Почему я этого не предусмотрел? Почему не предвидел?
Мыслями Вадим был далеко от дымящихся развалин. Он шел вместе с женой по набережной, а впереди смеялась Машка, указывая на людей в море. Те старались снова забраться на перевернутый «банан».
Под ногами захрустело битое стекло.
Тензор переиграл меня, с горечью подумал Немченко. Снова, в который раз. Как же я допустил их гибель? Почему не предвидел такой исход?
Машка, подумал он с болью. Девочка моя.
И тогда он закричал, пронзительно и горько, как кричат иногда по тем, кто не вернулся. Сегодня не вернулись многие. И их жизни первыми упали в копилку будущего возвращения дочери.
Виктор Гарин
Они медленно отступали к переливающемуся полю. Выхода не было. Ожившие монстры лезли со всех сторон.
Прорывающихся через кислотные вихри поджигал Андрей. Он с двумя факелами наперевес метался между монстров, прыгал, уворачивался и, каким-то чудом, все еще оставался на ногах. Остальных, не упавших и не поглощенных огнем добивал Гарин. Его нож уже был скользким от крови и налипшей могильной гнили. Виктор сбивал их с ног, валил и резал, резал, забивая лезвие по самую рукоятку в размякшие гнилые черепа.
— Мы не справимся! — прокричал Сергей. — Осталась всего пара метров!
За фосфоресцирующей стеной их ждали. Все группы были стянуты к проходу. Петровский постоянно висел на связи.
— Вепрь здесь! — наконец, объявил он. — Сейчас попробуем снять поле!
— Держаться! — зарычал Гарин, опрокидывая в грязь очередное истлевшее тело. Его нож привычно вошел с хрустом в пустую глазницу. — Вепрь здесь!