— Денис…
— Ничего не говори, я скотина. Это безусловно. Просто хотел, чтобы ты знала. — он встал и наклонился к Кате. Она совсем растерялась, еще пытаясь переварить его слова, да и выпитый за вечер алкоголь сыграл свою роль. Реакция девушки замедлилась, и она не заметила, как их губы соприкоснулись. Денис нежно целовал ее, едва касаясь, как икону или реликвию.
— Нет, пожалуйста. Не надо. Я не хочу, — выдавила из себя Катя и оттолкнула Старкова.
— Не надо, так не надо. Я не насильник, — грустно сказал Денис и сел на место.
— Тебе нравится работать у Юлианы? — спросила Катя, машинально осушив бокал.
— Да, очень. Я здесь в своей стихии. PR — это моя жизнь.
— А мне нет. Не подумай, что это из-за тебя, но я после шоу вернусь в экономику. Это для меня ближе и роднее. Здесь все немного не мое.
— Я понимаю. Скажи, а ты правда любишь этого Давида? Поэтому не можешь дать мне шанс?
— Я действительно очень люблю одного человека, но дело не в этом. Наша история уже закончилась, Денис, и назад уже ничего не вернуть.
— Я понял… О, это уже стало нормой.
— Что?
— Просто обернись, — Денис кивнул в сторону входа в отель и усмехнулся. Катя обернулась и увидела Давида с букетом ромашек. Где он взял ромашки в Египте и что делал здесь почти в полночь для девушки было загадкой.
— Катюш, я решил сделать тебе сюрприз. Администратор сказал, что вы здесь, — Полянский улыбнулся и вручил Катерине букет белоснежных цветов.
— Ну что же. Я, пожалуй, еще успею в клуб, — сказал Старков и поспешил ретироваться.
— Я так рада, что ты приехал, — с нежностью произнесла Катя и прильнула к крепкому мужскому плечу.
— Катя, поехали ко мне. Я не знаю, как красиво сказать, чтобы это не выглядело так прямо и вульгарно, но мой опыт общения с женщинами чрезвычайно мал. Я полный профан в сердечных делах. Прости.
— Поехали, пожалуйста, я очень этого хочу, — прошептала Катерина и сама приникла к его губам. Давид сразу же ответил, их языки сплелись в жарком, глубоком поцелуе. Катя приоткрыла глаза и вздрогнула всем телом. Напротив них стоял Жданов. Она подумала, что это снова игра ее воображения, ведь она так часто думала об Андрее, что он мерещился ей на каждом шагу. Пушкарёва зажмурилась несколько раз, но картинка не исчезала. Это был он. Здесь, перед ней, из плоти и крови.
========== Глава 14. ==========
Ну вот и все. То, о чем я боялся даже подумать, случилось. У Кати появился другой мужчина. Я знал, что так и будет, чувствовал сердцем. Она ни в чем передо мной не виновата, она мне не обязана ничем и может делать всё, что захочет, но почему я, взрослый человек, веду себя, как капризный ребёнок, и продолжаю считать эту женщину своей.
В тот момент боль задушила меня, тело парализовало, мне хотелось закричать, начать все крушить вокруг, но я не мог даже пошевелиться. У меня не было сил даже на то, чтобы развернуться и уйти, не говоря уже о том, чтобы начать рвать и метать.
Этот мужчина нежно и бережно держал мою Катю в своих объятьях, гладил ее волосы, сладко целовал. Она отвечала ему, прикрыв глаза и обвив руками его шею. В мужчине я не сразу узнал Давида Полянского. Мы с ним не виделись лет семь наверное. Сразу после того, как он поступил в медицинский, он перестал ходить на наши тусовки. Не было времени, а может и желания. Он уже тогда отличался от нас своей рассудительностью и некой взрослостью. Была в нем уже какая-то житейская мудрость. Мы же с Германом брали от жизни все. Потом и старший Полянский перебесился, женился на нашей однокурснице и вот уже несколько лет был примерным мужем и отцом семейства. Только мы с Малиновским никак не могли повзрослеть. Пока я не встретил Катю, я думал, что так и буду прожигать жизнь в компании одноразовых любовниц, женюсь на Кире для удобства и упрощения торгов с акциями и наследством и буду жить-поживать непринуждённо и легко. Но человек предполагает, а Бог располагает, и стало быть всевышнему было угодно послать мне ряд этих испытаний, которые я должен выдержать и извлечь все уроки.
Сделав глубокий вдох, я пересилил себя, и отвернувшись, побрел в сторону отеля. Я только прилетел и еще даже не разобрал чемодан. Во время регистрации я узнал у одного из аниматоров, что вся PR-команда Виноградовой сейчас на яхте на прощальной вечеринке в честь отъезда Оксаны Федоровой. Заселившись в номер, я налил себе виски, но выпить так и не смог. Мне было невероятно паршиво и тяжело на душе, и я решил немного пройтись по территории отеля. Наверное сам дьявол повел меня в этот сад. Кому-то покажется, что сцена шаблонная и заезжена до неприличия сценаристами бразильского мыла, но и банальность может причинять такую боль, что не пожелаешь и врагу. Если бы до меня дошли слухи о Катином романе с Давидом, мне было бы тяжело, но видеть ее в чужих руках оказалось для меня подобно маленькой смерти. Моя надежда, что еще тусклым огоньком едва теплилась во мне, стремительно погасла. Я потерял Катю. Можно бесконечно убеждать себя в том, что я изменился, что я непременно добьюсь ее, но какой в этом толк, если она стала мне совсем чужой, далекой, не моей. Я представил на секунду себя так же целующегося с другой женщиной и меня пронзило острое чувство отторжения. Неужели она не испытывает то же самое? Вероятно, что нет. И вообще любила ли она меня когда-нибудь? Сейчас, когда я знаю, что такое истинная любовь, я в этом стал всё больше сомневаться. Да, я ее предал, унизил, растоптал, но она не просто затаила на меня обиду, она открыта для новых чувств. Чего я совершенно не могу сказать о себе. Не побоюсь громких слов, но я сомневаюсь, что вообще смогу когда-нибудь впустить в свою жизнь другую женщину. Я люблю Катю так, будто клялся кровью, будто дал обет и по-другому в моей вселенной уже не будет.
***
— Кать, за нами наблюдают, — смеясь сказал Давид, отстранившись от девушки.
— Кто? — Катя вздрогнула и принялась испуганно озираться по сторонам. Увидя возле бассейна мужчину в белой рубашке на другом конце сада, она не сразу поняла, что это Андрей. Только когда он направился к цветочной арке всё ее существо пронзила яркая вспышка. Целый коктейль противоречивых эмоций обрушился на нее со скоростью цунами. Жданов здесь и он видел их с Давидом поцелуй. Сердце звонко колотилось в висках, заглушая все здравые аргументы. Головой она понимала, что с этим мужчиной ее больше ничего не связывало. Ну зачем он приехал? Ведь она же его не звала. Ну почему он не может никак ее отпустить, навсегда оставить ее в покое. Почему он не понимает, что у нее сейчас новая жизнь, и она определенно лучше той, в которой она сидела в его чулане и жадно хватала каждое его слово. Она больше не его рабыня, не та глупая влюбленная Катя. Он ее уничтожил сам.
— Кать, Катя, присядь. Что с тобой? Ты меня слышишь? — Давид обеспокоенно суетился возле Катерины, обмахивая ее салфеткой. — Может быть врача?
— Жарко. Дай мне воды, пожалуйста, — хрипло отозвалась она, продолжая без отрыва смотреть в сторону бассейна.
— Так, тебе нужно прилечь и отдохнуть. У тебя вероятнее всего тепловой удар или переутомление. Я отнесу тебя в номер.
Мужчина подхватил ее на руки и понес в отель. У входа девушка всё же попросила ее отпустить и пошла сама, опираясь на его руку. В лифте ей снова стало плохо, кружилась голова и сильно тошнило.
— Мне кажется, я просто перебрала со спиртным. Прости. Я совершенно не пью, а здесь не принято веселиться без бокала в руке, — виновато оправдывалась Катя, устраиваясь в постели.
— Тебя спасет прохладный душ и чай с лимоном.
— А мой папа всегда пьет рассол, когда у него похмелье.
Давид рассмеялся, а Катя тихо и по-детски заплакала.
— Катюш, ну это переутомление на лицо. Не будем пока тебя записывать в алкоголики. Ляг поспи, а я скажу, чтобы тебя не тревожили. Хочешь, этому Денису напишу.