Галечный ключ
Море волнуется – разом смоет и горе и разум, скинет с обрыва спартанцем, скрутит менадовым танцем, скроет невидимым шелком, бросит о берег – пошел ты! А варианты? На скалы хмурым орлом Каракаллы, рыжим козлищем и ражим. Море волнуется – ляжем. Галька под голову, милый, время минутною миной тикает – минули сроки, отрокотали пророки, звучно на свете и точно. Ветер поднялся восточный, север готовится к бою. Нам бы расстаться с тобою. Зря мы сплелись волосами, спящие под небесами, бедные, белые люди. Любо ли? Липа и лютик. Лето и полдень июля. В сердце пчелиная пуля. Жало не вытащу – жалко. Жарко ли, девица? Жарко! В море прохладней – нырнули! Мчимся по небу, по дну ли, тени на облачной крыше… Море волнуется – тише.
От третьего лица
В коллекцию коктебелекЛожится напев старинный.Вот вы все твердите «берег»,А я говорю «марина».Вот вы все хотите глади,Плодовой, упругой плоти,А я выбираю платье,Раскрытое в повороте.Есть правда нутра и тлена,Крутая тропа традиций,А я выбираю пену,В которой хочу родиться.Движенье воды – на скалы.Удары валов – о весла.Да будут закаты алы!Да будут прекрасны весны!Лети, моя баркентина,За жаркой рукой муссона,За нордом к полярным льдинам,Отважно, легко, бессонно…Я черту скажу, не струшу,Куски парусов спуская:«А ну, не замайте душу —Морская она, морская!»И будут метаться птицыНад сушей больной и бренной,Когда перестану длиться,А имя растает пеной.Так право земли наруша,Огнем застывает глина.Шуршите губами «суша»,А я промолчу «марина».
Прекраснейшей
Яблоко бьётся со звуком которого нетНи на одном языке…Есть слова для вечернего снега,Вещи, которую хочется починить, но она сломалась,Прикосновения призрака, памяти о местахГде никогда не бывал, но мечтал обильно.Как говорит мобильный пророк «Кысмет».Яблоко бьется о камень со звуком «смерть»,Но остаются зерна. Они беззвучны.Клетками кожи замкнутые ростки —Белые не родятся, а у цветных есть шансВдвинуться в землю, взвиться, листвой шуршать,Кружевом брызнуть, громко ронять плоды,Сбрасывать ветки, жадно просить водыСловом, которого не было в словаряхКаждый варяг тоже желает знать,Где поселился княжич,Кому Елена снова дала на царство.Парис – фарси это не греческий,Царствуй и не форси.Сколько ни мерзни – не обернешься Каем.Кай человек. Любой. Ты, он.Каждый кто носит тогу и дышит в тонИ не зовется Карлом…Варвары говорятНа золотой короне семь листьев в ряд.Врут. И вино не разводят.И ждут войну.Яблоко, не разбившись, пойдет ко дну.Звука не будет. Прекраснейшей из божествЯ вместо слова в подарок оставлю жест.…Яблочный месяц. Медленный шаг луны.Сон – заповедник нетронутой тишины.
Хроника
Шрамы от старой любви воспаляются осенью, реже весной. Бродишь себе по проспектам, рулишь по объездной,Шаришь по вывескам и афишам, пахнет картошкой фриЭто свобода поры и времени, теплая грусть внутри…
Трижды предам тебя, полька-бабочка, прежде чем полночь бомм.
Лбом по асфальту, нисколько барышня, только коньяк и бром,Только стрелять по бульварам истово – доброе слово дай.Осень карминова и монистова, в каждом саду Клондайк.Хором студентки играют в яблоки… помнишь ли, Барбара?Катамараны, утята, ялики, розы в руках, жара.Помнишь ли – в этом кафе под зонтиком звонко упал бокал.Мы насмехались над лунным ломтиком, тесно сведя бока.Не улыбалось – хотелось доброго, честного, говорю!Минус-парковка выходит дорого, город в руках ворюг.Платишь за право следить за стеклами в приступе ностальжиВот и картинки выходят блеклыми, полными левой лжи.Скучная плоскость мобилографии, точка, тире, абзац.Кризы, эпиграфы, эпитафии – и каблучками – клац!И Барбара превратится в Вареньку, будет лепить пирог,Крепко резинку пришьет на варежку и подметет порог…Шрамы от старой любви не лечатся – прячутся в телесах.Снег обезболивает час от чАсу, хочется петь, плясать,Броситься… не бросается.Варя? Спешу домойОсень-лиса кусается, осень-такси катается, осень-пчела касается крыльями губ – не-мой…