— Мужчины! Я не первый день на свете живу. Спросите у него сами. Кстати, что вы подумали, когда убирали листок в папку? Что я его испортила и вам придётся всё переписывать?
Выражение лица детектива можно было считать подтверждением её догадок.
— Ну, я придумала это?
— Прошу простить меня и королевского представителя! — поднявшись из-за стола поклонился детектив — Мы были недопустимо некорректны в отношении дамы и более не сделаем подобного!
Елена Владимировна кивнула, вроде бы соглашаясь и прощая всех заочно, но выражение лица её было таково, что сразу было понятно, она не на йоту не поверила громким обещаниям.
Лис снова уселся и добавил:
— Я еще раз прошу вас рассмотреть моё предложение, в нашей работе ваша внимательность к мелочам была бы очень кстати.
К столу подошла девушка-подавальщица. Она ловко расставила тарелки, подала приборы, сделал книксен и удалилась.
— Хорошо, я подумаю, — не стала ничего обещать Елена Владимировна.
Вежливо пожелав приятного аппетита, довольно сухо попрощалась с лисом, поднялась из-за стола, захватив книжку и свою чашку, в которой уже совершенно остыл кофе, она ушла в сторону служебных помещений, где находилась её верхняя одежда.
Лейтенант Вольп проводил её грустным взглядом, взялся за ложку, попробовал суп и уже не останавливался, пока не опустошил все принесенные тарелки.
— Ну что?
— Ни-че-го. Ты, Аурелио, упал в её глазах ниже… короче, ниже некуда, — лис усмехнулся. — Я, конечно, тоже, но, всё же выгляжу лучше.
— Да что я такого сделал?!
— Не поверишь, так и спросил у неё. Наблюдательная она. Увидела, что я был недоволен тем, что она написала на моей бумаге и тут же вычеркнула меня из состава своих симпатий. Ты облажался еще больше, ты позволил себе намёк. Нелестный намёк в её сторону.
— Да какой такой намёк?! Тем более нелестный?! Ева Кадр очень красивая девушка, правда, как выяснилось живёт одна, даже без компаньонки и соседи говорят, что к ней орки толпами ходят, но так не глупая, на шею не вешалась…
— Прости, друг, но ты кругом не прав.
Лис цикнул, отрастил коготь и поковырялся в зубах. Сытость его сделала добрым и покладистым и потому он даже не стал употреблять те выражения, которые можно употреблять в сугубо мужском обществе.
С Аурелио Аулз-Кло оборотень учился в одном университете и даже на одном курсе, выпустившись, они вместе попали в Королевский Департамент Внутренних Дел. Они не были закадычным друзьями, однако неплохо общались, можно сказать, хорошо приятельствовали. Проработав пару лет, Вольп имел глупость связаться с дочерью начальника, карьера не задалась, высокопоставленных покровителей он не имел и потому от него красиво избавились: повысили сразу аж до лейтенанта и назначили детективом. Далеко на периферии.
У Аурелио дела обстояли получше, поскольку он из княжеской семьи, может и дальний какой-то родственник, но всяко другое к нему отношение. Он продержался на год дольше оборотня и пока еще может вернуться в Столицу. Если. Если остынет и перестанет точно палить на дуэлях. Если перестанет наставлять рога со всеми молодыми дамами, у которых на минуточку отвернулся муж. И если наведёт порядок в этом периферийном городишке, где что-то часто стали убивать.
— Ты кругом не прав, — повторил лис, откинувшись на спинку стула, ноги он уже вытянул под столом и теперь максимально обеспечил комфорт сытому желудку. — Я интересовался “толпами” орков — эти трое парней из одного рода служили наёмниками на границе, а потом у нас грянуло сокращение армии и первыми оказались не у дел орки. Троица оказалась тут у нас и наводила ужас своими выходками на жителей и полицейских. Потом их взяла под крыло Ева Кадр и теперь они за неё просто растерзают голыми руками. Я сегодня чуть без хвоста не остался! Причём обстоятельства сложились так, что сочувствие граждан было исключительно на стороне орков.
— Шутишь!
— Отнюдь! Госпожа Ева или невероятно умная стерва, или просто невероятно везучая. Одно, впрочем, другому не мешает. Я к ней подсаживаюсь, заговариваю, а она молчит. Я так и эдак. Все видят наглого субчика, который цепляется к одиноко сидящей девице. И тут подходят орки, они оказываются владеют этим милым заведением в доле с госпожой Евой! Так вот! Спрашивают у госпожи Евы, а не оторвать ли мне хвост. Признаюсь, струхнул. Тут наконец, госпожа Ева явила мне милосердие, я отделался только огромным счётом за шикарный обед для себя и всего Третьего отделения.
— И где мой обед?