Имя девушки, представленной на портрете, получившем условное название «La bella» («Красавица»), неизвестно, однако ее облик возникает в работах Тициана почти на всем протяжении его творчества. Прекрасная незнакомка узнаваема на полотнах «Венера Урбинская» и «Флора» (обе — в галерее Уффици, Флоренция), «Женщина в меховой накидке» (варианты принадлежат петербургскому Государственному Эрмитажу и венскому Музею истории искусства), «Венера перед зеркалом» (Национальная галерея искусства, Вашингтон), «Портрет девушки в белом» (Картинная галерея, Дрезден) и других. Однако изображенные напоминают и герцогиню Элеонору Гонзага делла Ровере, и любимую дочь художника Лавинию, хотя во время создания большинства произведений она либо еще не родилась, либо была маленькой. Героини картин наделены, вероятно, и чертами неких безымянных муз Тициана.
Скорее всего, флорентийское полотно — собирательный образ: фантазии живописца требовали выражения, а ренессансное стремление к идеалу заставляло его постоянно искать в красках и на холсте совершенное воплощение женщины. Девушка с бархатными глазами и бровями вразлет, нежным румянцем на щеках и сияющей кожей смотрит на зрителя чуть застенчиво от осознания собственного очарования. Изысканная прическа, богатое платье и золотая цепь служат достойным «обрамлением» прелестному облику.
В Галерее хранится богатое собрание портретной живописи Тициана, демонстрирующее интерес к человеческой личности, водивший его кистью. Как всякий крупный мастер, художник подчеркивал в своих моделях особенности, свойственные ему самому, и прежде всего — жизненную силу в сочетании с тонкой душевной организацией.
Названные качества нашли воплощение и в образе молодого аристократа, чье изображение относится к вершинам тициановской живописи. Сдержанный, типичный для большинства его мужских портретов колорит, который создают нейтральный фон и темное бархатное одеяние, заставляет сразу обратить внимание на красивое лицо с правильными чертами и живыми серо-голубыми глазами. Взгляд мужчины обращен в себя и выражает глубокие сомнения, отчего героя часто сравнивают с шекспировским Гамлетом. Рефлексивная натура запечатленного человека проявляется и в чуткости, сквозящей в его нервном лице. Несмотря на физическую силу, которой наделен благородный господин, в нем гораздо больше деликатности, чем мощи. Образ сочетает внутреннюю сложность и простоту, спокойное достоинство и еле скрываемое смятение.
В данной картине отразились связанные с кризисом ренессансной культуры перемены в настроении мыслящих людей. Нечто подобное ощущал и Тициан, чье позднее творчество постепенно окрашивалось в драматические тона.
Тициан от рождения был наделен не только большим талантом, но и жизнелюбием, поэтому сдружился с таким же гедонистом и вдобавок одаренным литератором Пьетро Аретино, прославившимся своими сатирами, памфлетами и пьесами. Происходивший из бедной семьи, он благодаря виртуозному уму и великолепному владению словом, а также настойчивости и хитрости стал вхож в самое высокое общество, водил дружбу с властителями мира сего. Своим пером Аретино всячески прославлял Тициана, часто выступал посредником в денежных делах между художником и знатными заказчиками, а тот несколько раз писал портреты приятеля.
На данном полотне изображен мужчина с острым, проницательным взглядом, крупными чертами лица, большим чувственным ртом и выпуклым лысеющим лбом. В его облике видны и вдохновение, присущее мастеру слова, и дерзость: считается, что с публицистики этого «бича государей», многие из которых стремились от него откупиться, началась европейская журналистика. Тициан передал также чувственность и природное чутье Аретино, благодаря им литератора сравнивали с фавном или сатиром. Мягкая курчавящаяся борода ложится на широкую грудь, плотная фигура с вольным размахом плеч выглядит огромной, это впечатление усиливается одеянием из богатой, переливающейся ткани красного цвета, являвшегося в те времена отличительным знаком высшего сословия. Золотая цепь, одна из тех, что дарили писателю правители разных государств, поблескивает поверх его шелковой рубашки. Тициан, упоенный колорист, здесь с прямо-таки физически ощутимым удовольствием выписал лицо и одеяние Аретино, страстно любившего жизнь во всем ее великолепии.