Прокул, предвидя, к чему все клонится, успел бежать, и лишь отец знал, где он скрывается. Татиана удалось убедить, что для обоих будет лучше, если сын добровольно предстанет перед судом. Но, как только константинопольский префект появился в городе, его немедленно арестовали. Процесс над обоими тянулся много месяцев и завершился двойным смертным приговором. Прокула казнили в присутствии отца, а тот был помилован, но отправлен в ссылку, а все имущество конфисковали. Позднее Татиану вернули титул, но не имения. Жил он в основном на милостыню, а умер уже стариком, как говорят, совсем слепым.
Процесс этих двух приверженцев веры отцов только начинался, когда 8 ноября 392 г. был опубликован указ, направленный окончательно и бесповоротно против прежних культов. Он является самым обширным и самым важным законодательным актом такого типа во всем римском праве. В нем собирается, унифицируется и ужесточается все, появившееся прежде по этому вопросу, а ведь на протяжении IV столетия очередные цезари наиздавали немало такого рода законов.
Итак, в нем запрещалось исполнение любых религиозных обрядов в честь прежних богов, в какой бы то ни было форме и без исключений. Участвовать в языческих церемониях не дозволялось никому, нигде и никоим образом, ни в храмах, ни даже в частных домах. Нельзя было приносить в жертву не только животных, но даже самые скромные символические дары, а значит, ни цветов, ни благовоний, не позволительно было зажечь ни свечку, ни светильник перед статуей или иным изображением, ибо это объявлялось преступным актом идолопоклонства.
Указ боролся с самыми простыми, а следовательно, и с самыми естественными традициями, особенно сельскими. Каждый, украсивший дерево ленточкой, или построивший простенький земляной алтарь, обложенный дерном, оскорблял тем самым — так гласил закон — религию! А посему у хозяина земли или дома, где имела место языческая церемония, это имущество конфисковалось, если он о преступлении знал или в нем участвовал. Но даже если все произошло без его ведома, хозяин все равно должен был заплатить штраф в 25 фунтов золота, как и каждый участник запрещенного обряда. Правители города и члены городских муниципалитетов обязывались немедленно доносить о случаях нарушения закона, а при попытке властей скрыть дело, они сами подлежали наказанию, как и судьи, если бы медлили с приговором.
Таким образом, день 8 ноября 392 г. должен был стать днем официальной кончины культа языческих богов в границах империи. Такова была воля цезаря и его советников. Однако, вопреки всем усилиям и преследованиям, даже столь мощный удар окончательно не свалил прежней веры. Она продолжала существовать в тайне еще целые столетия и в действительности жива до сих пор. Да, она видоизменилась, приняла другой облик, поменяла имена и названия — и украдкой проникла в стан врага. Но это уже другая история. Во всяком случае, с той поры приходилось прибегать ко всяческим хитростям и уловкам, чтобы молиться старым богам.
Косвенным результатом указа стало, вероятно, и то, что игры в Олимпии в 393 г. уже не состоялись. Конечно, на это повлияли и другие причины, обезлюдение тамошних земель, отсутствие средств и, наоборот, присутствие готов на сравнительно близко расположенных территориях. Но и указ, несомненно, сыграл свою роль, ибо игры всегда сопровождались определенными жертвоприношениями и церемониями при алтарях богов, а особенно в храме главного местного божества и покровителя соревнований — Зевса.
Существовала также и более глубинная причина смерти олимпийских игр. Ведь исповедующие религию-победительницу считали греховным все телесное. Так что же радоваться своей телесной оболочке, так восхищаться красотой человеческого тела и его возможностями! А уж совершеннейшее безобразие, когда презренные тела постыдно изощряются во славу языческих богов, которые есть суть опасные демоны и слуги дьявола!
Все эти вопли и проклятия, однако, не приносили ожидаемого христианами эффекта, так как любовь к спорту и играм была в народе слишком сильна. И все же упорно засеваемые зерна проросли в Средние века в виде пренебрежения элементарными правилами гигиены; более того, можно сказать, прямо-таки культа грязи, что, в свою очередь, вызвало волну ужасных эпидемий.