Не был причислен к сонму богов
В данном случае мы впервые задаемся вопросом: вправе ли мы поместить этого цезаря в галерею римских цезарей? С одной стороны, факт остается фактом: свыше года Песценний Нигер управлял громадными восточными территориями империи, располагал большой воинской силой, был хозяином множества городов в нескольких провинциях, назначал наместников этих провинций и командующих отдельными армиями, чеканил свою монету. С другой стороны, по закону Нигер не имел права власти, ибо сенат его не назначал. Тем не менее именно признание сенатом давало ему законную силу цезаря, пусть даже перед этим легионы уже провозгласили его императором. Императорских полномочий он легально не получил. Нелишне еще раз напомнить: римского цезаря не короновали, то есть, назначая его главным властителем империи, не соблюдали никаких особых церемоний, не приносили особых жертв богам в многочисленных храмах. Самым главным и единственным законным актом провозглашения цезаря было соответствующее назначение сената, оно же даровало новому императору всевозможные титулы и наделяло особыми правами. В случае с Нигером такого акта не было, по очень простой причине: он не успел захватить Рим, местопребывание сената. Дунайские легионы Септимия Севера опередили его, первыми прибыв в столицу. Что в таком случае оставалось делать сенату? Именно то, что он и сделал, — послушно утвердить все решения, принятые фактическим правителем — Септимием Севером. Если бы первым появился в Италии и прибыл в Рим Песценний Нигер, его, по всей вероятности, встретили бы с гораздо большим энтузиазмом, а сенат еще охотнее сделал бы его государем. Всем было известно, какой искренней популярностью пользовался Нигер и среди простого люда по всей империи, и среди жителей столицы. Именно его громогласно призывали толпы в кратковременное правление Дидия Юлиана, его имя каждый раз скандировалось в цирках и на улицах Рима. И именно известие о настроениях римлян стало главной причиной объявления Нигера цезарем в апреле 193 года при всеобщей радостной поддержке жителей Антиохии. Так что есть все основания поместить этого полудержавного властелина и выдающегося государственного деятеля в галерею римских цезарей. Песценний Нигер был настоящим правителем значительной части империи, а также имел многих явных и неявных приверженцев как в самой Италии, так и в сенате. Посвящая ему отдельную главу, тем самым мы даем читателю представление о реальном раскладе сил в то время и полнее воссоздаем картину разгоревшейся в империи гражданской войны между цезарем нелегальным, каким был Песценний Нигер, и официальным, Септимием Севером.
Гай Песценний Нигер родился между 135 и 140 годом в Италии, в местечке Аквин, к югу от Рима, в долине реки Лирис, недалеко от Монте-Кассино. Выходец из сословия эквитов, он прошел путь, типичный для представителей не очень состоятельных семей патрициев. Как положено, отбыл воинскую службу, служил в разных частях, быстро продвигаясь по служебной лестнице благодаря незаурядным способностям и настойчивости. Около 180 года вошел в состав сената, вскоре получил должность консула — высшую в Римской империи. В 183 году стал наместником Дакии. В 188 году вместе с Септимием Севером участвовал в подавлении восстания Матерна в Галлии. Со 191 года стал наместником Сирии, одной из важнейших провинций Римской империи. Он проявил себя отличным воином и умным администратором. А уже не раз упоминавшийся нами Кассий Дион оценивает Нигера не очень высоко. По мнению историка, Нигер ничем особенным не отличался, не заслуживает щедрых слов похвалы, но и ничего плохого о нем не скажешь. Вот разве что как командир всегда требовал соблюдения чересчур строгой дисциплины. Впрочем, таким же требовательным он был и по отношению к себе, не давал себе никакой поблажки, разделяя с солдатами все тяготы военной службы. Импонировал он своим подопечным и внешностью: высокий, с сильным и звучным голосом, так что, когда он говорил что-то солдатам на открытом плацу при сильном ветре, его отлично слышали все на расстоянии тысячи шагов. Во времена, когда не было микрофонов и других устройств, усиливающих звук, это имело большое значение.
Греческий историк Геродиан, возможно даже, уроженец Сирии, утверждает, что
сирийцы испытывали симпатию к Нигеру, который милостиво ими правил и даже участвовал в их сирийских религиозных празднествах, а местные жители всегда устраивали их с особым тщанием. Особенно преуспевали в этом жители Антиохии, города огромного и богатого, так вот там чуть ли не весь год что-то обязательно празднуют или в самом городе, или на его окраинах. Нигер же предоставил им полную свободу в этом, да еще вдобавок устраивал сам для местного населения веселые игрища, которые сирийцы очень любили, — неудивительно, что его весьма почитали.
Поэтому церемония объявления легионерами Нигера цезарем стала для антиохийцев радостным и торжественным событием. Наконец-то и Антиохия удостоилась чести дать цезаря Римской империи! Впрочем, история повторилась: более 120 лет назад именно легионеры именно восточных римских провинций провозгласили цезарем своего вождя Веспасиана. Вот и теперь жители города ожидали, что на их город, на всю провинцию польется щедрый дождь благодеяний благодарного императора, когда он станет хозяином империи. Геродиан продолжает:
Они набросили ему на плечи пурпурный плащ, собрали, сколько могли, других знаков императорского достоинства, и при зажженных факелах торжественно проводили его в храм. А дом его так убрали, чтобы он стал похож на императорский дворец.
Мог ли кто-нибудь из этих искренне радующихся людей предположить, как дорого придется им заплатить за свою искреннюю радость, какие несчастья обрушатся на город и его жителей? Тогда никому такое даже и в голову не пришло, триумф нового цезаря им представлялся законным и обещающим людям безбедную жизнь. Люди верили в непобедимые легионы, стоящие на страже Евфрата, к тому же отовсюду, из многих городов и легионов приходили вести, что и другие восточные провинции поддерживают нового императора, Песценния Нигера. У него оказались внушительные силы: три сирийских легиона, два в Каппадокии, один в Аравии, один в Египте. Ему пообещали поддержку и даже поклялись в верности многие цари и вожди соседних народов, в том числе Армении и Парфии. И как сообщает нам Геродиан, «упоенный такими надеждами, он успокоился и предался радостям и наслаждениям, все дни проводил в пирах с антиохийцами и в театрах, совсем не думал о походе на Рим, а туда следовало бы поспешить в первую очередь». Нигер потерял как минимум два месяца, которые ловко использовал Септимий Север для усиления своего влияния и на подготовку к войне с соперниками.
Вначале пришлосьотражать нападение восточных войск под командой Эмилиана, энергичного наместника Азии, но те поставили довольно ограниченную задачу — захватить плацдармы по европейской стороне проливов, ведущих к Черному морю. Они осадили и захватили город Бизантий, или Византий, — впоследствии Константинополь, теперь Стамбул — и даже немного продвинулись на запад, но и только. Их остановил Септимий Север, организовавший контрнаступление, отозвав часть легионов с южного Дуная и поручив руководить ими опытным вождям. Пришлось Нигеру с Эмилианом отвести свои войска обратно на азиатский берег, восстановив границу Римской империи. Однако Византий остался в руках их сторонников. Те из нас, кто имел возможность побывать в Стамбуле, наверняка восхищались его мощными оборонительными стенами, сложенными из колоссальных каменных блоков правильной формы, так плотно прилегающих друг к другу, словно это не рукотворная стена, а настоящая скала. Она окружала город с древнейших времен, вот и войска Севера, осадившие город, приготовились к многомесячной осаде.
Сам Север появился в зоне военных действий лишь осенью 193 года. Его вожди разгромили силы Эмилиана под городом Сизикос в грандиозной братоубийственной битве. Эмилиан пытался спастись бегством и по пути был убит. Но и смерть не спасла его от обвинений его союзников, что в поражении виноват именно он. Ему приписывали медлительность и нерешительность воинских операций, а некоторые прямо называли его изменником. Предполагалось, что столь нерешительные действия Эмилиана объяснялись его тревогой за сыновей, которых Север захватил сразу же по вступлении в Рим. Впрочем, так же поступал цезарь и по отношению к родственникам других своих врагов из восточных провинций, как военачальников, так и просто высоких государственных чинов, выступивших против него. Обычная в древности тактика — держать в качестве заложников близких родственников своих врагов, манипулируя ими по своему усмотрению. Впрочем, такой способ действия и нам знаком не понаслышке, достаточно вспомнить террористов и киднепперов.