Среди итогов пребывания на Урале коллектива ГАТОБа в течение двух лет и девяти месяцев были 27 оперных и балетных постановок, свыше тысячи спектаклей, 14 концертов-спектаклей и около 3500 военно-шефских концертов. Десять концертных бригад выступали на фронте. Театр внес в фонд обороны более четырех миллионов рублей и сделал большие перечисления средств, полученных от целевых спектаклей в поддержку детей фронтовиков. За образцовую работу на Урале обком и горком ВКП(б), обл- и горисполком наградили почетными грамотами большую группу работников театра во главе с Улановой.
После Гусарова слово было предоставлено Галине Сергеевне:
«Прошли дни, много дней обыденного и в то же время совсем нового, своеобразного творческого труда в городе Молотове. Коллектив нашего театра, приехав на Урал, начинал спектакли в необычной для актеров обстановке. Трудно было привыкнуть к небольшой сцене. Скорее хотелось понять, как воспринимают зрители наши спектакли. Люди, стекавшиеся вечером в театр после напряженного трудового дня, привыкли к нам. С каждым днем росло взаимопонимание, и мы гордились тем, что зрители приходят в театр не только отдохнуть, нет! Они приходят получить нечто большее — прикоснуться своим благородным сердцем к удивительным источникам искусства.
«Жизель», «Лебединое озеро», «Бахчисарайский фонтан» — вот спектакли, в которых я танцевала здесь, принимая участие также в некоторых концертах. В новом городе хотелось показать со всей полнотой искусство танца, с любовью донести до зрителя создаваемые на сцене образы.
Вся наша жизнь принадлежит искусству. Много и серьезно работал весь коллектив театра. Не снижая уровня спектаклей, вкладывая всю творческую энергию, всё вдохновение, готовил их для новых зрителей, и зрители глубоко оценили, полюбили и поняли наше творчество.
Мне кажется, что пребывание в Молотове Ленинградского театра имени С. М. Кирова оставит большой след, заметно скажется в культурной жизни города. Уезжая, мы благодарим наших зрителей — молотовцев — за ту любовь, которую они высказали нам, которой поддерживали нас и каждый раз вдохновляли на дальнейшее высокое и радостное служение искусству».
После здравиц, под бурные аплодисменты произнесенных в адрес советского искусства, орденоносного коллектива Кировского театра, товарища Жданова[26] и — в сопровождении овации — в адрес «мудрого вождя, Верховного Главнокомандующего, Маршала Советского Союза, организатора наших побед великого Сталина», начался большой прощальный концерт. Почти все мастера театра блистали на сцене вокальным и балетным искусством. Зрители тепло встречали каждое выступление артистов. Раздавались крики:
— Счастливого пути, родные ленинградцы, но наша дружба будет крепнуть, вы будете наши постоянные шефы!
— Мы сроднились с вами, дорогие уральцы, и мы никогда не забудем вас, мы будем вашими шефами! — отвечали артисты.
В июне 1944 года труппа Кировского театра вернулась в родные стены. Уланова танцевала на сцене Ленинградской филармонии. Она вспоминала:
«После концерта мы шли к Исаакиевской площади по совершенно безлюдному Невскому проспекту в приподнятом настроении, громко разговаривали, обсуждая концерт, смеялись. И тут мы увидели, что редкие прохожие, иногда попадавшиеся нам навстречу, с удивлением смотрят на нас. И стало жутко и как-то неловко, что мы могли рассмеяться в этот светлый вечер на пустынных, тихих улицах города, где редко, очень редко попадались навстречу люди. Я испытала тогда ощущение, поразительное по трагизму. Было разрушено много домов. Но нас поразили не эти разрушения, а жуткая тишина и сосредоточенные лица людей. Они словно всё время думали какую-то тяжелую думу».
Балерина выступала перед ранеными бойцами. Особенно врезался в ее память концерт, данный для изувеченных людей в Аничковом дворце на маленькой импровизированной эстраде: «Это очень волновало. Так, как редко бывает даже на залитой огнями сцене в Большом театре». В дни войны в театральных залах большинство зрителей составляли военные. Приехав на день в Москву или Ленинград, они во что бы то ни стало стремились попасть в театр.
«И в этом было такое несомненное доказательство высоты духовной культуры, чистоты и возвышенности народа, воинов Советской армии, что над этим нельзя было не задуматься: для них надо было создавать искусство новое, по-новому передумывать то, что уже было сделано прежде… Именно в годы войны я больше всего думала о современности искусства, о том, каким оно должно быть, чтобы ответить устремлениям нашего народа — труженика и солдата. Жизнь учила меня любить мой народ всё больше».
26