На другой день Ромола Нижинская приехала к Улановой в отель и рассказала, что Вацлав очень обрадован увиденным на концерте. По его мнению, советский балет строго придерживается классических традиций и фрагменты из балета Фокина были исполнены точно так, как некогда он сам танцевал их с Карсавиной. И вдруг во время этой беседы с кресла в глубине холла поднялся пожилой человек. Подойдя к Галине Сергеевне и Преображенскому, он начал пожимать им руки. То был Вацлав Нижинский. Его сумеречное сознание прояснил «божественный» танец Улановой.
В Вене артисты Большого театра пробыли почти месяц. В свободное от выступлений время они посетили практически все знаменитые места, связанные с великими австрийскими композиторами, в «Фольксопер» смотрели оперетты «Цыганский барон» и «Страна смеха», проехали по боевым дорогам, связанным с победами Суворова и Кутузова.
Вернувшись в Советский Союз, Галина Сергеевна поведала читателям, что, увидев плачевное положение театра в Австрии, «не могла не вспомнить свою страну, которая сумела даже в дни самых страшных битв не только сохранить свой театр, но и приумножить его славу».
После Вены Уланова сразу же отправилась на гастроли в Иваново, возглавив небольшую группу солистов Большого театра. «Как в гостях ни хорошо, а дома лучше, — говорила балерина. — Прекрасны наши леса, бескрайняя ширь полей, великие реки, могучий добродушный народ наш, в годины испытаний показавший могучую силу и неукротимую волю. Нигде не бывает так спокойно и радостно, как у нас. Какая-нибудь тихая полянка, озаренная лучами заводь, прозрачный родничок в высокой траве говорят сердцу очень многое».
В приказе отдела по делам искусств Ивановского облисполкома от 5 июля 1945 года отмечалось, что выступления москвичей «явились событием большого значения в художественной жизни города Иванова. Трудящиеся, присутствовавшие на концертах, получили большое эстетическое наслаждение от прекрасной программы, в которой мастерство переплелось с красотой, вкусом и отличным темпераментом».
В августе начался отпуск. 22-го числа Уланова писала Завадскому из дома отдыха, открытого для артистов Большого театра в усадьбе художника Поленова:
«Милый Юраша! Пишу тебе о том, что мы доехали с большим трудом. Дорога после Серпухово страшно размыта дождем, а паром не идет, и мы сели на страшную лодку и спустились на ней до Поленово. Обратно нужно тебе ехать машиной до Серпухово, оттуда на пристань «Серпухов» и ждать меня, пароход приходит к часу дня. Теперь тебе нужно узнать, когда идет пароход в «Плёс» и в зависимости от этого написать с Надей, когда ты сможешь приехать, 28-го или 29-го. Узнай всё заранее как следует и позвони Наде и узнай, когда она уедет, должна 24 или 25-го.
Посоветуй Наде ехать до Серпухова машиной, а потом на пароходе, а то можно застрять. Захаров ночевал в поле и пришел пешком, нас просто счастье спасло, и мы не увязли, зато после Серпухово трясло так, что хуже мертвых ям самолета. Меня устроили в той же комнате, где и прошлое лето, только для шика стоит туалет красного дерева…
Конечно, идет дождь, но тепло. Лопаем масло, будем спать и болтать о пустяках.
Воздух хороший, но дождь!!!
Ну, целую тебя крепко.
Узнай всё подробно о «Плёсе», пароходе, часе, дне и напиши с Надей. Целуй своих.
Привет от Володи и Славы. Целую.
С Надей — характерной танцовщицей Надеждой Капустиной — Галина Сергеевна подружилась еще в Вене и потом ездила с ней почти на все гастроли. Ее племянница Елена Банке, несмотря на то что была на 15 лет младше примы, великолепно исполняла роль матери Джульетты. «Помню Уланову с того времени, когда она только начинала работать в Большом, — рассказывала Елена Стефановна. — По-ленинградски сдержанная и несколько отстраненная, сначала Галина Сергеевна ни с кем тесно не общалась. Первой, с кем она подружилась, была Капустина, так как они вместе оказались в одной артистической уборной. Тетя часто приводила свою новую знакомую к нам в гости на Кузнецкий Мост. Так постепенно я тоже сдружилась с Галиной Сергеевной».
Роскошную артистическую комнату занимала Ольга Лепешинская. Но с приходом в труппу Большого Улановой ей пришлось потесниться. Премьерскую гримерку занимала еще одна подруга Улановой, Елена Ильюшенко, тоже танцевавшая партию леди Капулетти. Здесь составился «улановский» кружок, мило проводивший время и за порогом театра. Они довольно много общались и часто ездили на машине примы куда-нибудь погулять.
Об этой компании с раздражением писал партнер балерины Юрий Жданов: «Не хочу создавать впечатление, что Галина Сергеевна всё время пребывала в мире своих идеальных сценических героинь. В период, о котором я рассказываю, ее окружали несколько артисток балета, очень интимно приближенных. Люди из этого окружения сообщали ей все новости далеко не всегда объективно, а часто — совсем необъективно. Эта же группа пыталась несколько раз нас «поссорить». Выражалось это в том, что Уланова без видимой причины переставала вести со мной даже обычные деловые разговоры и совершенно замыкалась в себе».