Он понятия не имел, откуда у него взялись подобные пристрастия. Его отец был профессором музыки — единственного вида искусства, в котором бесспорными мастерами были не французы, а немцы. Однако Дитеру сухая академическая жизнь, которую вел его отец, казалась чрезвычайно скучной, и он привел в ужас своих родителей, став полицейским — одним из первых в Германии полицейских с университетским дипломом. К 1939 году он был начальником уголовной полиции Кельна. В мае 1940 года, когда танки генерала Гудериана пересекли реку Маас и, совершив триумфальный поход по Франции, за неделю достигли Ла-Манша, Дитер, поддавшись эмоциям, подал заявление о переводе в армию. Благодаря опыту работы в полиции его немедленно направили в разведку. Он бегло говорил по-французски и довольно хорошо по-английски, поэтому ему поручили допросы пленных. У него был талант к такой работе, и это доставляло ему чувство глубокого удовлетворения, так как он получал информацию, которая могла помочь его армии. В Северной Африке достигнутые им результаты были отмечены самим Роммелем.
При необходимости он всегда был готов прибегнуть к пыткам, но ему нравилось убеждать людей другими, более мягкими методами. Именно так он заполучил Стефанию. Хладнокровная, чувственная и умная, она владела парижским магазином по продаже дамских шляп — чрезвычайно шикарных и до неприличия дорогих. Но у нее была бабушка-еврейка. Она лишилась магазина, провела полгода во французской тюрьме и уже направлялась в лагерь, в Германию, когда Дитер ее спас.
Он мог ее просто изнасиловать — она явно этого ждала. Никто бы не стал протестовать, никто бы не стал его наказывать. Вместо этого он ее накормил, дал новую одежду, устроил в просторной ванной комнате своей квартиры и обращался с нежным вниманием, пока наконец в один прекрасный вечер после ужина с фуа де вё[6] и бутылкой «Ля Таш»[7] не соблазнил ее на кушетке прямо перед горящим камином.
Правда, сегодня она служила ему прикрытием. Он снова работал на Роммеля. Фельдмаршал Эрвин Роммель, прозванный «Лисой пустыни», теперь командовал группой армий Б, оборонявшей Северную Францию, а немецкая разведка ожидала высадки союзников этим летом. У Роммеля не хватало людей, чтобы охранять сотни миль уязвимого побережья, поэтому он разработал смелую стратегию гибкого реагирования: его батальоны находились вдали от побережья, готовые быстро переместиться туда, куда потребуется.
Британцы это знали — у них тоже была разведывательная служба. Их план заключался в том, чтобы замедлить ответ Роммеля, нарушив его коммуникации. Днем и ночью британские и американские бомбардировщики наносили удары по автомобильным и железным дорогам, мостам и туннелям, железнодорожным вокзалам и сортировочным станциям. А силы Сопротивления взрывали электростанции и заводы, устраивали крушения поездов, перерезали телефонные линии и посылали девочек-подростков подсыпать песок в баки грузовиков и танков.
Задачей Дитера было определить ключевые коммуникации, которые могут стать целью диверсий, и оценить способность Сопротивления их атаковать. За последние несколько месяцев со своей базы в Париже он объехал всю Северную Францию, облаивая сонных часовых и нагоняя страх на ленивых начальников, усиливая меры безопасности на железнодорожных станциях, в вагонных депо, автопарках и пунктах управления полетами на аэродромах. Сегодня он должен был нанести неожиданный визит на телефонный узел чрезвычайной стратегической важности. Через это здание проходил весь телефонный обмен Верховного командования в Берлине с немецкими силами в Северной Франции. Сюда относились и телетайпные сообщения, с помощью которых теперь пересылалось большинство приказов. Если бы станция была уничтожена, немецкие системы связи пришли бы в негодность!
Союзники явно знали об этом и пытались разбомбить этот объект — с ограниченным успехом, так что он был первоочередным кандидатом для атаки сил Сопротивления. Тем не менее режим безопасности здесь, по мнению Дитера, никуда не годился. Возможно, это было связано с влиянием гестапо, отделение которого находилось в том же здании. Государственная тайная полиция — так расшифровывалось слово «гестапо» — занималась вопросами государственной безопасности, и людей там зачастую продвигали по службе благодаря лояльности к Гитлеру и восторженному отношению к фашизму, а не из-за их ума и способностей. Дитер провел здесь уже полчаса, сделал массу снимков, но ответственные за охрану объекта так к нему и не подошли, и он постепенно закипал.