Понедельник, 29 мая 1944 года
Дитер Франк ехал сквозь ночь в лазурной «испано-суизе». С ним был его молодой помощник, лейтенант Ганс Хессе. Вечером Дитер обнаружил на крутом изгибе правого крыла автомобиля четкий ряд пулевых отверстий – память о перестрелке на площади в Сент-Сесили. Двигатель, впрочем, не был задет, и он решил, что пробоины добавляют машине шика.
Лейтенант Хессе закрыл передние фары, но, когда с затемненных улиц Парижа они выехали на дорогу в Нормандию, снял чехлы. Машину они вели по очереди. Дитер клевал носом на переднем сиденье и пытался вообразить свое будущее. Отвоюют ли союзники Францию? Мысль о поражении Германии его угнетала. Ему было трудно представить размеренное существование в Кёльне с женой и детьми после волнующего Парижа и Стефани. Единственной счастливой развязкой для Дитера и Германии был бы успех армии Роммеля, которая сбросила бы союзников назад в море.
Еще до рассвета Хессе въехал в маленькую средневековую деревню Ларош-Гуйон на полпути между Парижем и Руаном. Миновав погруженные в тишину дома, они подъехали к контрольно-пропускному пункту у ворот старинного замка. Машина остановилась на просторном, мощенном булыжником дворе, и Дитер вошел в замок – штаб-квартиру Роммеля.
В приемной Дитера встретил адъютант фельдмаршала майор Вальтер Гедель, хладнокровный человек исключительного интеллекта. Накануне поздно вечером Дитер разговаривал с ним по телефону – изложил суть проблемы с гестапо и сказал, что хотел бы как можно скорее встретиться с Роммелем.
– Будьте здесь в четыре утра, – сказал Гедель.
Фельдмаршал неизменно начинал рабочий день в это время.
Гедель провел Дитера через приемную в кабинет Роммеля – большую комнату на первом этаже. Войдя, Дитер с завистью отметил бесценный гобелен на стене. За старинным столом сидел маленький мужчина с редеющими рыжеватыми волосами.
– Фельдмаршал, прибыл майор Франк, – доложил Гедель.
Роммель еще несколько секунд читал, затем поднял взгляд.
У него было лицо боксера – плоский нос, широкий подбородок, близко посаженные глаза. На этом лице читалась неприкрытая агрессивность, которая и сделала Роммеля легендарным полководцем.
– Садитесь, Франк, – бодро произнес он. – Каковы ваши соображения?
Дитер продумал ответ заранее:
– По вашему указанию я посещаю ключевые объекты, которые могут оказаться уязвимыми при атаке Сопротивления. Я также пытаюсь определить, в какой мере Сопротивление способно нам помешать в отпоре союзникам.
– Ваши выводы?
– Положение хуже, чем мы предполагали.
Роммель недовольно буркнул:
– Основания?
Дитер подробно рассказал о вчерашнем нападении в Сент-Сесили – незаурядное планирование, хорошее оружие, смелость бойцов.
– Этого я и опасался, – сказал Роммель. – Я могу остановить вторжение даже теми небольшими силами, которыми располагаю, но, если не будет связи, я проиграю.
– Думаю, мы сможем обернуть нападение на телефонный узел себе на пользу, – заметил Дитер.
Роммель криво усмехнулся:
– Господи, если б все мои офицеры рассуждали как вы. Продолжайте. Как вы это сделаете?
– Если я смогу лично допросить пленных, они, возможно, выведут меня на другие группы Сопротивления. Если повезет, мы их изрядно обескровим. К сожалению, гестапо не допускает меня к пленным.
– Кретины!
– Необходимо ваше вмешательство.
– Разумеется.
Роммель посмотрел на Геделя:
– Позвоните на авеню Фош. – Штаб-квартира гестапо во Франции находилась в Париже, в доме 84 по авеню Фош. – Скажите, что заключенных в Сент-Сесили сегодня будет допрашивать майор Франк, а не то им позвонят из Берхестгадена.
Роммель имел в виду замок Гитлера в Баварии.
– Будет сделано, – ответил Гедель.
– Франк, пожалуйста, держите меня в курсе, – произнес Роммель и вернулся к бумагам.
Искра приземлилась на аэродроме королевских ВВС в Темпефорде, в восьмидесяти километрах от Лондона. Молодая женщина-капрал ждала ее в мощном «ягуаре», чтобы доставить в столицу.
– Я вас отвезу прямо в Орчард-Корт. Начальству не терпится выслушать ваш отчет, – сообщила она.
Искра потерла глаза:
– Они что там, думают, мы вообще не спим?
Быстрая машина устремилась на юг. Забрезжил рассвет. Искра хотела получить еще один шанс атаковать замок, и не откладывая. Хорошо, что ее решили выслушать незамедлительно. У нее появилась возможность сразу предложить новый план.
Орчард-Корт представлял собой многоквартирный дом на Портмен-сквер. Искра вошла и направилась в квартиру, где размещалась СОО. При виде Перси Туэйта у нее поднялось настроение. Этот лысеющий пятидесятилетний мужчина с усами щеточкой был по-отечески к ней привязан.
– По лицу вижу, что все кончилось плохо, – сказал Перси.
Его сочувственный тон стал для Искры последней каплей.
Она разрыдалась. Перси обнял ее, она уткнулась лицом в его старый твидовый пиджак.
– Ну вот, рассопливилась, как девчонка. Прости.
– Если б все мужчины были такими девчонками, – ответил он дрогнувшим голосом.
Искра упала в просиженное кресло и стала смотреть, как Перси заваривает чай. Он мог и посочувствовать, и проявить жесткость. Он все выспросит о ее плане, но будет судить непредвзято.
Перси подал Искре чашку чая с молоком и сахаром.
– Утром еще одна встреча, время поджимает, – сообщил он.
Прихлебывая сладкий чай, Искра рассказала о том, что произошло в Сент-Сесили. Перси делал заметки.
– На основании сомнений Антуанетты в данных разведки я должна была отложить акцию и сообщить вам радиограммой, что у врага численное превосходство, – закончила она.